Номер 1(2) - январь 2010
Валерий Койфман

Живопись – неболтливое искусство

Три рассказа об искусстве

Не одним вдохновением. Художники о себе и о своем...

«Ни один художник не бывает художником изо

 дня в день, все двадцать четыре часа

 в сутки; все истинное непреходящее,

что ему удается создать, он

 создает лишь в немногие и редкие

минуты вдохновения»

Стефан Цвейг

Пожалуй, нет человека, который бы был совсем равнодушен к искусству. Иногда утверждают, что «искусство – это сотрудничество бога и художника, и чем меньше участие художника, тем лучше». Но нам мало просто любоваться шедеврами живописи и искусства вообще, мы хотим узнать больше о великих мастерах, создавших их. Кто они? Как они жили? Каковы их привычки? Как общались с коллегами, друзьями и недругами? Каковы были их мысли об искусстве и об окружающем мире вообще? Чем увлекались, кроме своего творчества? Над чем шутили?

Ответам на эти и другие вопросы посвящено бесчисленное количество монографий, статей, мемуаров, научных и не очень научных исследований, а также множество художественных литературных произведений, театральных постановок, кинофильмов и т. д.

В результате выяснилось, что лучше всего, сжато и остроумно об искусстве и о себе поведали сами художники. Причем, именно их немногословные и образные словесные «шедевры» могут ответить почти на все наши вопросы.

Как утверждал великий французский живописец, глава романтического направления в европейской живописи Фердинан Виктор Эжен Делакруа (1798-1863): «Живопись – неболтливое искусство, и в этом, ее немалое достоинство».

Эжен Делакруа. Автопортрет

Оказывается, живопись – вещь чрезвычайно серьезная, и ошибка художника дорого стоит. Когда великолепный художник, немецкий импрессионист Макс Либерман (1847-1935) собрался писать портрет известного врача, тот, сославшись на занятость, согласился позировать Либерману только два раза: «Мне ведь хватает один раз осмотреть больного и поставить диагноз». Художник возразил: «Вашу ошибку скроет земля, а неудачная картина будет висеть долго, утверждая, что я плохой художник».

Макс Либерман. Автопортрет

Писание портретов вообще занятие опасное, ибо, как грустно заметил знаменитый американский художник Джон Сарджент (1856-1925), один из наиболее успешных живописцев «Belle Époque»: «Каждый раз, когда я пишу портрет, я теряю друга».

А, вообще, вы уверены, что знаете, что такое живопись? Ведь, по мнению самого Пабло Пикассо (1881-1973): «Живопись еще нужно изобрести!».

Зато наиболее «просто» на это ответил уверенный в своей гениальности Сальвадор Дали (1904-1989): «Живопись – это сделанная рукой цветная фотография всех возможных, сверхизысканных, необычных, сверх-эстетических образцов конкретной иррациональности», и он же утверждал для успокоения особо честолюбивых: «Не бойся совершенства, тебе его не достичь никогда».

Сальвадор Дали. Автопортрет

Неистовый новатор Пабло Пикассо отмечал, что «каждый ребенок – художник. Трудность в том, чтобы остаться художником, выйдя из детского возраста».

Пабло сознавал, как тяжела судьба художника, ибо «...начинающего художника понимают лишь несколько человек. Знаменитого – еще меньше». Пикассо сам же и находил этому объяснение: «Ведь и среди людей больше копий, чем оригиналов».

Пабло Пикассо. Автопортрет

И все-таки главное – это мастерство и талант художника, ведь как справедливо сказал Иван Николаевич Крамской (1837-1887): «Можно иметь на палитре все краски и писать однотонно».

А теперь давайте просто прислушаемся, к тому, что интересного «выболтают» нам о себе и других сами художники. Благо, что печатные и электронные источники информации легко позволяют нам это сделать.

Крупнейшего представителя постимпрессионизма Поля Гогена (1848-1903) раздражали художники, выдвигающие разные теории, но, например, плохо владевшие рисунком: «Если художники не могут создавать произведение искусства, то они ничего не знают о живописи, а также и то, что она пишется кистью, а не языком».

Несравненный Альбрехт Дюрер (1471-1528) отличался бóльшей вежливостью. Когда ему показывали плохие картины, он деликатно говорил: «Что ж, художник сделал всё, что смог».

Художники обычно любят и исследуют жизнь во всех ее проявлениях. Так автор прославленного полотна «Последний день Помпеи» Карл Павлович Брюллов (1799-1852) преклонялся перед живой натурой. «О, смотрите! Какое замечательное колено! – говорил он ученикам. – Да здесь целый оркестр в этой ноге».

Карл Брюллов. Автопортрет

Его знаменитому младшему коллеге по профессии Илье Ефимовичу Репину (1884-1930) не понравилась известная картина Николая Ге «Что есть истина?». Христос, по мнению Репина, вышел как карикатура. Он заметил: «Так и кажется, что Пилат поднял руку, протянул её к Христу и говорит ему: «Посмотри на себя в зеркало!»».

Илья Репин. Автопортрет

Один из ведущих представителей импрессионизма Огюст Ренуар (1841-1919) говорил о заказанных портретах: «Когда люди попадаются совсем никудышные, я принимаю это как испытание». Но, когда ему предложили написать портрет одной глупой и злой дамы, Ренуар ответил: «Я не умею писать диких зверей!»

Однажды молодой Дега после долгих поисков нашел в небогатом районе Парижа подходящую комнату для мастерской. Хозяин выставил условия: «Всё должно быть тихо; никаких гостей, никаких криков; домой возвращаться не поздно – полы скрипят; не храпеть – стены тонкие». Дега согласился, но вежливо заметил: «Я художник, и не будет ли Вас беспокоить плеск воды, в которой я мою свои кисти?».

Когда известный критик попросил другого великого художника-импрессиониста Эдгара Дега (1834-1917): «Можно я зайду к Вам в мастерскую посмотреть Ваши работы?». «Конечно-конечно, – радушно ответил художник, – но только вечером, когда стемнеет. Пока хоть что-либо видно, я работаю».

Эдгар Дега. Автопортрет

А вот, что, обращаясь к посетителям, написал на дверях своей мастерской французский художник, график и скульптор Оноре Домье (1808-1879): «Тот, кто приходит ко мне, оказывает мне большую честь. А тот, кто не приходит, доставляет мне большое удовольствие».

На картинах недосягаемого мастера «впечатлений» Клода Моне (1840-1926) из цикла «Тополя» удивительным образом была передана сила ветра. Рассматривая их, Э. Дега заявил вдруг Клоду: «Извини дружище, я пойду – у меня такое чувство, будто отовсюду дует».

Эжен Делакруа (1798-1863) подарил приятелю маленькую картину «Турок с саблей на лошади». «Превосходно, – сказал приятель, – но где же у турка сабля?». «Я изобразил не саблю, а её блеск», – величественно ответил художник.

Тонкий мастер пейзажной живописи Архип Иванович Куинджи (1842-1910) рассказывал о том, что его оклеветал один малознакомый ему человек. При этом художник задумался и произнес: «Странно, а ведь этому человеку я никогда добра не делал».

Знаменитый борец за реализм в искусстве Густав Курбе (1819-1877) любил, в принципе, только свою живопись. Однажды он прямо заявил Клоду Моне: «Какую, однако, дрянь ты посылаешь в Салон. Ну, ничего – зато, как это их позлит!».

Когда картины самого Курбе на одной выставке повесили около самой двери, он не обиделся, но искренне заметил: «Глупо! Ведь возле них соберется такая толпа, что никто не сможет протиснуться внутрь».

Кроме живописи Курбе любил еще и охоту. Он говорил: «Охотник – это сердце, стремящееся утолить свою печаль в меланхолии лесов», и добавлял лукаво: «А пока охота запрещена, существуют красивые деревенские девушки».

Густав Курбе. Автопортрет

Автору лучезарных пейзажей, французу Клоду Лоррену (1600-1682), никогда не удавались фигуры людей, поэтому он прибегал к помощи своих учеников-художников, а покупателям объяснял: «Я продаю только пейзажи, а фигуры идут бесплатно в довесок».

В начале 1930 годов, когда мэтр классического авангарда Анри Матисс (1869-1954) был уже в зените славы, один американский бизнесмен сказал художнику, что в США появилось огромное количество подделок его картин. Матисс заметил: «Лучше всего вашему правительству вообще запретить торговлю моими картинами». «Ну что Вы! – изумился бизнесмен. – Тогда подделок будет раз в 10 больше».

Обычно названия работам выдающегося норвежского экспрессиониста Эдварда Мунка (1863-1944) давали торговцы его картинами. Однажды он перебирал вместе с хозяином галереи свои литографии. «Кто это?» – спросил его галерист, указывая на женскую головку. «Не помню, – отвечал художник, – помню только, что у неё было тонкое благородное лицо». «Тогда назовем её «Графиня»?», – предложил торговец. «Да, можно. Правда, она была хозяйка публичного дома в Любеке, но вполне возможно, что и графиня».

Эдвард Мунк. Автопортрет

Один знаменитый врач важно сказал однажды Пабло Пикассо: «Я неплохо знаю анатомию и могу сказать, что люди на Ваших картинах вызывают недоумение». «Вполне возможно, – согласился Пикассо, – но могу Вас заверить, что проживут они гораздо дольше Ваших пациентов».

Новый почтальон принес Пикассо письма. Художник принимал его в своей мастерской. Уходя, почтальон заявил: «Однако у Вас способный сынок». «Интересно, с чего Вы это решили?» – удивился Пикассо. «Ведь вижу, сколько тут хороших детских рисунков».

Однажды молодой Поль Сезанн (1839-1906) остановился переночевать в небольшой гостинице. Утром хозяин спросил: «Как вам спалось? Наверное, не очень хорошо, ведь матрац на вашей кровати довольно жесткий». «Вы правы, ответил Сезанн, я ночью вставал, чтобы немного отдохнуть».

К уже знаменитому Сезанну зашел богатый, но скуповатый покупатель: «Мсье, нет ли у Вас чего-нибудь недорогого, но, желательно, в масле?». «Банку сардин в масле Вы купите в магазине напротив», – был ответ художника.

Поль Сезанн. Автопортрет

Как-то Ренуар и его друг, один из родоначальников импрессионизма, Эдуард Мане (1832-1883) обменивались мнениями о неком художнике. «Не говорите о нем с такой злобой, ведь он уже одной ногой стоит в могиле, – заметил Ренуар. «Верно, – ответил Мане, – но пока второй ногой он стоит в краске!».

Художник-сюрреалист Джоржо де Кирико (1888-1978) говорил: «То, что я слышу, не имеет значения; важно то, что я вижу, особенно когда закрываю глаза». Закроем и мы глаза на некоторые неделикатные высказывания художников, ведь литература не их жанр, они привыкли держать в руках кисть.

Правда, как тонко заметил немецкий теоретик искусства, драматург и критик Готхольд Лессин: «Жаль, что художник не рисует прямо глазами. Как много пропадает на длинном пути от глаз через руку и кисть». Лессинг, возможно, прав, но мы благодарны художникам и за то, что остается!

Прав и великий французский живописец Жан Батист Симеон Шарден (1699-1779), который писал: «Кисть, рука и палитра нужны, чтобы рисовать, но картина создаётся вовсе не ими», имея в виду душу художника.

Вновь дадим слово Эжену Делакруа: «Живопись – это сама жизнь. В ней природа предстает перед душой без посредников, без покровов, без условностей. Поэзия неосязаема. Музыка неосязаема. Но живопись, особенно в пейзаже, это что-то реальное. Поэты, музыканты, я не хочу умалить вашу славу. Ваш жребий тоже прекрасен. Но да воздается каждому по справедливости!».

Думаю, что всем ценителям высокого искусства будет приятно узнать мнение о них знаменитого писателя, автора уникального романа «Портрет Дориана Грея», Оскара Уайльда: «Те, кто способны узреть в прекрасном его высокий смысл, – люди культурные. Они не безнадежны».

Джек Веттриано – «народный художник» Соединенного Королевства

Автопортрет в черном

В апреле 2004 года в Эдинбурге на аукционе шотландского искусства, проводимом Sotheby`s, произошло событие, ставшее в художественном мире сенсацией года: картина ныне здравствующего шотландского художника-самоучки Джека Веттриано «Поющий дворецкий» была приобретена за £ 744 800 ($1 млн. 300 тысяч).

Художник и его модель

Событие тем более удивительное, что его работы никогда ранее не приобретались музеями, и что трудно найти ещё одного современного художника в Великобритании, к которому в лагере искусствоведов относились бы с таким явным пренебрежением и насмешками. В Англии, где и ныне популярен афоризм: «Хороший художник – мертвый художник», найдется не так много мастеров, чьи работы ещё при его жизни стали бы известными во всем мире.

Сегодня же Веттриано бесспорно один из самых популярных и самых коммерчески успешных художников в Соединенном Королевстве (и не только).

Поющий дворецкий

Объемы продаж, например, репродукций «Поющего дворецкого» обгоняют в Англии даже «Подсолнухи» Ван Гога. Почти во всех книжных магазинах и магазинах изопродукции Европы и Америки успешно продаются разнообразные постеры, плакаты, открытки, календари, блокноты, кружки и другие товары с репродукциями Веттриано.

Его работы в стиле «ретро» (привлекательные мужчины, роскошные женщины, романтические поцелуи, шикарные автомобили, ароматы страстей и ветры странствий) идеальный материал для репродукций, неизменно привлекающих массы людей, чей душевный настрой созвучен с романтическим мировосприятием.

О своем нашумевшем «Поющем дворецком» сам художник сказал однажды так: «Когда люди сидят вечерком на диване, им всегда приятно представить, что эта танцующая пара – они сами».

Джек Веттриано (Jack Vettriano), настоящая фамилия – Хогган (Hoggan), родился в шахтерской семье 17 ноября 1951 года в шотландском городке Сент-Эндрюс (область Файф), известном своим университетом. В небольших живописных городках области Файф на побережье Северного моря прошли детские и юношеские годы Джека.

На пирсе

Сначала он учился в Старшей школе Киркланда, потом поступил в Технический колледж в Кирколди, родине всемирно известного экономиста Адама Смита.

В 16 лет Джек попрощался с учебой и устроился помощником горного инженера на шахту в городе Метил.

К рисованию юноша обратился лишь в 21 год, когда подруга вдруг подарила ему на день рождения набор акварельных красок (такова, во всяком случае, версия самого художника). Персонажи первых работ Хоггана до некоторой степени повторяли образцы из известного справочного пособия для иллюстраторов, о чем в дальнейшем не преминули ему напомнить недоброжелательные критики. Сначала рисование для него было не более чем приятным хобби – юноше просто нравилось рисовать, а так же копировать полотна шотландских мастеров XIX-XX веков в музее Кирколди. Потом он открыл для себя импрессионистов, стал подражать им и копировать их шедевры (он очень гордился своей копией с «Маковых полей» Клода Моне).

Время цветения

Вот такой была, пожалуй, и вся основа художественного образования Джека Хоггана. Другого специального образования он так и не получил и в дальнейшем упорно «растил» в себе художника уже сам. Долгих 14 лет Джек творил, что называется, «в стол», не выставляя свои работы перед публикой. Лишь в 1988 году он рискнул предъявить их на суд зрителей, впервые представив пару своих полотен на ежегодной выставке в Шотландской Королевской Академии. Картины Веттриано были, к изумлению устроителей выставки, с энтузиазмом встречены зрителями, и их выкупили в первый же день. На художника-самоучку посыпались весьма лестные предложения от заказчиков (галеристов и состоятельных любителей живописи).

Вскоре Хогган переезжает в Эдинбург и становится художником Джеком Веттриано, взяв в качестве псевдонима чуть измененную фамилию своей матери-итальянки. В последующие годы его творчество быстро развивалось, а интерес к нему со стороны коллекционеров рос еще быстрее.

Вернулся!

В 1991 году работы Веттриано с успехом экспонировались на выставке «Контраст стилей», приуроченной к знаменитому Эдинбургскому фестивалю искусств. Этот успех получил громкое продолжение в 1992 году, когда в Эдинбурге состоялась первая персональная выставка художника под интригующим названием «Сказки о любви и прочие истории». За ней последовали многочисленные выставки в Лондоне («Часы бьют полночь», 1994; «Страсть и боль», 1996), в Гонконге, в Йоханнесбурге и др. городах. К художнику приходит известность, а его картины стали «обживать» крупнейшие частные художественные коллекции мира.

В 1997 году работы Веттриано, принадлежавшие сэру Теренсу Конрану, известному ресторатору и не менее известному дизайнеру, выставлялись в его клубе «Синяя птица» в лондонском районе Челси. Это были картины из коллекции сэра Конрана и связанные, в основном, с именем легендарного английского автогонщика 1920-1930 годов Малькольма Кэмпбелла.

Род Кэмпбеллов был один из самых древних и уважаемых в Шотландии, так что судьба Малькольма, к тому же великого автогонщика, неоднократно побивавшего мировые рекорды скорости на своих болидах «Синяя птица», безусловно, интересовала такого романтика, как художник Джек Веттриано. После продажи коллекции сэра Конрана многие картины Джека Веттриано из серии о Малькольме Кэмпбелле и его «Синей птице» можно увидеть в Portland Gallery (Лондон).

«Синяя птица» на Бонневилле

Пока это фактически единственное публичное художественное собрание в Великобритании, в котором широко представлены полотна шотландца из Файфа.

В ноябре 1999 года Веттриано впервые представил свои работы в Нью-Йорке на выставке под названием «XX век». В считанные минуты после открытия выставки все 20 полотен гостя из Соединенного Королевства были распроданы. Коллекционеры активно «голосовали кошельками», желая стать обладателями дорогих оригиналов живописи этого необычного мастера.

Спрос был так велик, что богатые и знаменитые представители американской элиты записывались в длинные списки очередников на новые полотна художника-самоучки, творчество которого художественные критики характеризовали не иначе, как вульгарный «кич» – безвкусица, халтура (термин „Kitsch“ возник, видимо, в Мюнхене еще в XIX веке для обозначения дешёвых, быстро распродающихся картин).

Порой критики называли его работы „narrative art“, то есть искусство, рассказывающее всего лишь какие-то истории.

Большое искушение

Однако миллионы людей «кичевые» истории Веттриано просто завораживали чувством невыразимого одиночества, оживающей на глазах романтикой, светлой грустью и чем-то еще, что трудно выразить словами. Они словно кадры фильмов, возникших из синтеза американского крутого детектива и немецкого экспрессионизма, в жанре «фильм нуар» (фр. Noir чёрный, жанр киноискусства, изображающий гангстерский мир эпохи Великой Депрессии).

Время, назад!

И вот, наконец, 2004 год, когда шотландец буквально врывается в мир высокого искусства, – его картина «Поющий дворецкий», традиционно обозначенная критиками и экспертами как безвкусица, была продана на аукционе Sotheby’s в Эдинбурге неназванному покупателю из Британии за $1 млн. 300 тысяч (при начальной цене – $360 тысяч). Это сразу поставило полотно Веттриано в одну ценовую категорию с работами выдающихся мастеров, а сама сумма продажи стала абсолютным рекордом для шотландской живописи. В целом на этом аукционе были проданы 14 полотен художника-самоучки из Файфа (на общую сумму $3,4 млн.).

На картине «Поющий дворецкий» изображена танцующая пара на мокром песчаном пляже: дама в элегантном красном платье, но босиком, и мужчина в смокинге, в то время как дворецкий и горничная, с трудом удерживая зонтики, пытаются защитить их от сильного ветра. Это был тот случай, когда художник, а вместе с ним и массовый вкус победили на условно «чужом поле». Это было «поле» Sotheby’s, где богатые покупатели прислушиваются, как правило, именно к критикам и экспертам.

Известный лондонский критик Р. Корк, который хоть и не был в восторге от творений Веттриано, признал, что этот «успех художника стал заметным культурным явлением в мире».

Надо отметить, что доход самого художника в результате торгов увеличился лишь косвенно. «Поющего дворецкого» Джек Хогган (еще не Веттриано) написал в 1991 году и предложил его Шотландскому художественному совету за £2 тыс., однако ему отказали. Буквально тут же картина была куплена за £3 тыс. частным лицом. В 1998 году картина сменила владельца уже за £33 тыс., а позже за £90 тыс., но Веттриано ко всем этим перепродажам отношения уже не имел.

Правда, еще до аукциона в Эдинбурге ежегодный доход художника только от продажи прав на репродукции своих картин в Англии составлял более £250 тысяч.

Одиночество

Для Джека Веттриано 2004 год вообще оказался очень удачным. Британский журнал „ArtReview“ обнародовал тогда список 100 наиболее влиятельных деятелей искусства нашего времени, в котором, хоть и в конце списка, фигурировал художник-самоучка из Файфа. Если прибавить к этому, что еще в 2003 году, учитывая огромную популярность и успешность своего творчества, Джек Веттриано уже получил «Орден Британской Империи», то права была газета «Таймс», писавшая, что «для живописца, которого принципиально игнорируют художественные галереи, но обожает массовая аудитория, все это означало очередное признание в любви».

Феномен Джека Веттриано, его путь к успеху, становится предметом постоянного пристального изучения и обсуждения в бесчисленных печатных и интернет-изданиях во всем мире. При этом, учитывая его скромный образ жизни, почти не затрагивается личная жизнь художника, ограничиваясь лишь информацией, что он женат во втором браке, что живет постоянно между Лондоном и Эдинбургом и любит подолгу бывать в Ницце. На сегодняшний день о Джеке Веттриано вышло пять книг различных авторов, последняя книга о нем под названием “Studio Life” вышла из печати в марте 2008 года.

Интерес к личности художника подогревает еще и тот отрадный факт, что Джек Веттриано, выходец из простой шахтерской семьи, вот уже много лет активно занимается филантропией и меценатством.

После многих лет упорного труда, пройдя через насмешки и непризнание художественной элиты, Веттриано становится достаточно богатым и знаменитым человеком, чтобы сполна ощутить вкус «сладкой жизни» („La Dolce Vita”). Однако он не только стремится обладать для себя и своих близких всевозможными благами, но и считает своим долгом вкладывать значительные средства на решение глобальных гуманитарных и экологических проблем человечества, на помощь бедным и обездоленным. Еще в 2001 году художник пожертвовал для проводимого Sotheby's благотворительного аукциона картину «Прекрасная мечтательница».

Прекрасная мечтательница

Деньги пошли на помощь одному из хосписов. По словам самого Веттриано: «Хоспис – это достойная жизнь до конца. Здесь работают с живыми людьми, которые только умирают раньше нас».

С 2004 года шотландец финансирует в университете своего родного города Сент-Эндрюс несколько стипендий для одаренных студентов из необеспеченных семей. В 2008 году Веттриано предоставил для благотворительного аукциона свою новую картину «Олимпия», изображающую внучку королевы Елизаветы II, знаменитую чемпионку мира по конной выездке Зару Филлипс. Подобных примеров благотворительности в биографии художника немало, и говорят они, прежде всего, о его высоких душевных качествах. Не зря ему приписывают слова: «Главное, что ты должен знать и помнить, это то, как мало ты сочувствуешь людям».

Пока художественные критики и большие музеи разбираются, где место Джека Веттриано в искусстве, и есть ли ему место там вообще, множество популярных первоклассных работ художника уже нашли постоянную прописку в частных собраниях целого ряда западных знаменитостей. Среди коллекционеров его картин такие разные личности, как культовые актеры Джек Николсон и Робби Колтрейн; суперзвезда эстрады, певица Мадонна; голливудский режиссер немецкого происхождения Роланд Эммерих (кстати, родом из Штутгарта); знаменитый британский либреттист сэр Тим Райс, соавтор рок-оперы «Иисус Христос Суперстар»; писательница и журналистка Алиссон Кеннеди, дважды попадавшая в число лучших британских авторов; известная диктор английского телевидения и радио Валери Зинглетон; английская писательница и издатель Эвелин Поллард; один из лучших футболистов мира сэр Алекс Фергюсон, с 1986 года – главный тренер клуба «Манчестер Юнайтед».

Картины Веттриано несут в себе некий магнетизм, который притягивает зрителя из будничного мира в параллельный, существующий вне временных и пространственных измерений, мир, где вечная история о жизни и любви соткана из сновидений и воспоминаний, из прочитанных книг и старых фильмов, из мечты и несбывшихся желаний.

Поминки по погибшему адмиралу

Художник остается при этом только постановщиком сцен, а чтобы оживить героев, мы должны сами дописать для себя сценарий, дорисовать что-то в своем воображении, узнать среди увиденного кого-то из близких и друзей, или, возможно, – самих себя.

Неудивительно, что на известном рассылочном сайте EasyArt.com Джек Веттриано – абсолютный лидер по продажам постеров, тиражирующих его работы. Шотландец обошел здесь К. Моне, В. Ван Гога, С. Дали, П. Пикассо и других традиционных «постерных чемпионов». Люди тянутся к работам художника-самоучки, часто находя в них, как уже отмечалось, то, чего они сами не смогли достигнуть в жизни или получить в окружающем их довольно жестоком и рациональном мире.

Дорогого стоит такая запись из книги отзывов на одной из выставок «народного художника» Джека Веттриано, выведенная молодой рукой: «У меня никогда не было любимого художника. Теперь, кажется, есть».

Мир художника Фернандо Ботеро

Ф. Ботеро. Фото

Полотна Фернандо Ботеро, самого крупного из ныне здравствующих художников мира, находятся в самых престижных музеях мира, а его скульптуры вписались в уличные интерьеры Парижа, Рима, Нью-Йорка и других столиц и городов мира. И все же возможность увидеть «вживую» работы этого мастера есть далеко не у каждого.

Работы мастера легко узнаваемы: фигуры своих персонажей он намеренно делает несоразмерно крупными, с преувеличенно пышными формами.

Балерина

И неважно, кто это: бравый генерал, тореро, епископ, ребенок, балерина, монашка или особа легкого поведения. Даже музыкальные инструменты, предметы быта, фрукты и ягоды у него «пышнотелы». Ботеро объясняет это так: «Формами и объемами я пытаюсь воздействовать на чувства людей».

Картины художника иногда так и называют – «ботерос», учитывая их неповторимый индивидуальный стиль.

Груша

Выходцу из простой колумбийской семьи Фернандо Ботеро пришлось много учиться и трудиться прежде, чем появилась его обманчиво простая и наивная манера, в которой синтезированы достижения от Дюрера до Пикассо и от доколумбовой индейской культуры до мексиканских монументалистов.

Родился Фернандо Ботеро 19 апреля 1932 года в городе Медельине, Колумбия. Его отец, Давид Ботеро, был коммивояжером. Он умер, когда сыну было всего 4 года.

Воспитанием Фернандо занимался его дядя. Вначале Фернандо посещал иезуитскую гимназию, но в 1944 году, по совету дяди, 12-летнего паренька отдали в школу матадоров.

Тогда и возникли первые юношеские рисунки. Это были тореро, быки, арена – мир корриды.

Уже в 16 лет Ботеро начинает участвовать в выставках в родном Медельине и работать художником в местных журналах, чтобы заработать на учебу в колледже.

В 1951 году Ботеро переезжает в столицу Колумбии, в город Боготу. Здесь он близко сходится с представителями колумбийского авангарда. Фернандо пишет работы под влиянием Гогена и раннего Пикассо.

Потом была учеба в престижной мадридской Академии изящных искусств Сан-Фернандо.

В 1953 году художник приезжает во Флоренцию, где проходит в университете курс истории искусств, потом основательно изучает технику фресковой живописи в Венеции.

Переполненный впечатлениями и знаниями Ботеро возвратился в Боготу, но выставка его итальянских работ на родине успеха не имела. В 1956 художник женится на Глории Зеа, и они сразу уезжают в Мехико. Здесь под влиянием мексиканской монументальной живописи стал проявляться оригинальный творческий стиль Ботеро.

Его известность как художника растет, и в 1958 году Ботеро приглашают в Боготу на должность профессора живописи в Академию художеств.

В 1960 году художник переезжает в Нью-Йорк, где он разводится с женой. В этом же году художник становится лауреатом престижной Национальной премии им. С. Гуггенхайма, хотя это было время, когда фигуративное искусство в Америке не было в особом почете.

Ставший знаменитым стиль живописи Ботеро уже достигает своей полноты, и в 1961 году, несмотря на критические голоса из лагеря сторонников абстракционизма, Музей современного искусства в Нью-Йорке приобретает первое полотно колумбийца. Это была картина «Мона Лиза в 12 лет».

Мона Лиза

В Вашингтоне и Нью-Йорке с большим успехом проходит несколько персональных выставок Ботеро.

В 1964 году художник создает новую семью – он женится на колумбийке Сесилии Замбрано.

Фернандо приезжает в Европу с первой своей персональной выставкой в 1966 году.

Кстати, выставка вначале проходила в Германии (в Баден-Бадене, потом переехала в Ганновер).

Сам художник свое пребывание в Германии использует для изучения шедевров Дюрера, Кранаха, Грюневальда в музеях Мюнхена и Нюрнберга. Потом он будет интерпретировать некоторые из этих картин в своем стиле.

Постепенно слава художника из далекого Медельина становится поистине всемирной. Выставки одна за другой проходят одновременно в обеих частях Америки, в Европе, в Азии и в Австралии.

За всем этим скрывается огромная творческая работа, проделанная художником. Последующие годы жизни мастера проходят в постоянных поездках между Колумбией, США и Европой.

Семья

Наконец, в 1973 году он окончательно поселяется в Париже, где покупает для себя большую мастерскую. Тогда же в Париже Ботеро создает свои первые скульптурные работы. Это были грандиозные композиции (в основном из бронзы), в которые «перекочевали» герои картин мастера. Работа скульптора захватила Ботеро, и к живописи он вернулся лишь в 1978 году.

На целых два года художник возвращается к своей первой теме – к теме корриды.

К этому времени у Фернандо Ботеро была уже большая семья – от двух жен у него было четверо детей. В результате автомобильной катастрофы на отдыхе в Испании в 1974 году погибает 4-х летний сын художника Педро.

Скульптура на площади Копенгагена

Позднее, в память о нем, Ботеро дарит музею в Медельине 16 своих работ. И это было только начало.

О щедрости художника ходят легенды. Музею изобразительных искусств Боготы, например, он подарил коллекцию современной живописи, в которой были работы от Коро, Мане и Тулуз-Лотрека до Шагала, Дали и Пикассо.

А своему родному Медельину он подарил в общей сложности более 200 работ. Если учесть, что стоимость картин Ботеро на мировом художественном рынке доходит до миллиона долларов, то станет ясным щедрость дарителя.

Благодарные жители и власти Медельина выделили несколько кварталов в центре города для размещения культурного центра, который был назван «Сьюдад Ботеро» («город Ботеро»).

«Может теперь наш город отмоется от позорной славы международного центра наркобизнеса, и не преступный «Медельинский картель», а художественные ценности будут определять лицо нашего города в мире», – говорили люди.

Резня в Колумбии

В 1999 году среди картин Ботеро стали впервые появляться работы, повествующие о насилии, которое сотрясает его родину. Это картины кровавых расправ, бесконечных похоронных процессий – всего того, чем страна живет уже на протяжении более 40 лет.

Такова картина «Охотник», в которой гордый «охотник», вооруженный автоматом, попирает голову..., нет, не добычи, а убитого им человека. Художник заметил: «Когда Колумбия станет мирной цивилизованной страной, люди посмотрят на мои картины и удивятся, в каком иррациональном, абсурдном мире мы жили».

Охотник

Драматичной страницей творчества колумбийца стала серия картин под названием «Абу Грейб», созданная в 2005 году. Она, по словам автора, продолжает тему жестокости и насилия в мире. Сорок восемь картин и офортов этой серии, чем-то напоминающих «Капричос» Гойи, обличают бессмысленное мстительное насилие и вседозволенность. Картины из серии «Абу Грейб» продаже не подлежат и целиком выставляются по всему миру.

За решеткой

Многие годы упорного труда превратили мастера Фернандо Ботеро в одного из самых значимых из ныне живущих художников мира. Начиная с 1992, разные города мира приглашают Фернандо Ботеро к сотрудничеству, чтобы демонстрацией его произведений придать большего размаха своим торжествам, будь то юбилеи или Олимпийские игры. Так было в Мадриде, Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Буэнос-Айресе, Монте-Карло, Флоренции, Берлине и многих других.

В России есть прекрасная скульптурная композиция Ботеро – «Натюрморт с арбузом», подаренная автором Эрмитажу, которая выставлена в Зале искусства Европы и Америки ХХ века.

Натюрморт с арбузом

Знакомство с живописью и скульптурами большого и доброго мастера Фернандо Ботеро никого никогда не оставят равнодушными. Ведь это творчество талантливого человека, который любит жизнь, любит людей и желает им всем мира и счастья.

  проведение свадеб


К началу страницы К оглавлению номера
Всего понравилось:0
Всего посещений: 7081




Convert this page - http://7iskusstv.com/2010/Nomer1/Kojfman1.php - to PDF file

Комментарии:

Борис Э.Альтшулер
- at 2010-01-30 18:46:28 EDT
Хорошая искусствоведческая работа.

Наибольшее впечатление, конечно, производит раздел о Джеке Веттриано. Это неудивительно, т.к. автодидакт переплюнул толпу "модерных" профессионалов. Одно замечание: не могу представить себе творчество Веттриано без влияния замечательного американца Эдварда Хоппера. Только творчество Веттриано очень окрашено светским лоском английской буржуазии, который все еще способен вызывать интерес публики.

Борис Дорфман
Львов, Украина - at 2010-01-30 17:17:12 EDT
Шалом Валера!
Браво! Восхищен таким обильным материалом и знаниями.
Ваш земляк и Вашей семьи.
С уважением.
bop.dorfman@gmail>com

Матроскин
- at 2010-01-30 09:54:52 EDT
С удовольствием отдохнул душой. Спасибо !
ВЕК
- at 2010-01-25 20:12:27 EDT
Хорошие очерки. Чисто психологически особо заинтересовал второй о Веттриано (корректорское: "вкладывать средства в", а не "на"). Тут ведь дело не в том: что деньги определили его успех, а то, что отнюдь не профаны (они и забредут на выствку случайно, так покупать не станут) голосовали за его искусство кошельками. Посмотрел их в полный монитор (не вживе, но всё же). Есть в них один интересный момент: на них невозможно смотреть со стороны - в них входишь, они втягивают в себя. А войдя, оказываешься в мире переживаний - живых, переливающихся, скользящих ,,, И не свои проицируешь, а откликаешься. Нет, это не сцены из мыльной оперы на холсте - это редкая нынче простота формы при очень большой насыщенности. Спасибо.
Бродин
- at 2010-01-25 10:18:47 EDT
Получается, что ценность искусства определяется полученной прибылью? Тогда, и мыльные оперы, собирающие большое кол-во зрителей и соответственно рекламы, и концерты на стадионах, собирающие тысячи поклонников и бешеные гонорары и есть настоящее искусство? Одно только ясно, что в Дании решена проблема низкого демографического уровня благодаря скульптуре Ф. Ботеро. Спасибо за возможность ознакомиться с чем-то новым, незнакомым.

_Ðåêëàìà_




Яндекс цитирования


//