Номер 3(16) - март 2011
Наум Зайдель

Наум Зайдель Музыка в жизни, жизнь в музыке

(продолжение. Начало в №1/2011)

 

Крутой поворот

В сентябре 1971 года скрипач Юрий Белявский, объявил о своем намерении выехать в Израиль. Он немедленно был отстранен от работы и исчез. Мы были в приятельских отношениях. В таких отношениях, что не нашел нужным поделиться со мной о своем решении. Много разговоров было среди артистов оркестра. События развивались бурно. Меня вызвали в административный отдел для беседы. Ответственный из отдела кадров задал мне прямой вопрос:

– Собираетесь ли Вы уехать? – стесняясь произнести слово Израиль.

– Таких планов у меня нет, – ответил я.

– В таком случае, подтвердите только что сказанное в письменном виде.

Подобное заявление я написать отказался. В ноябре 1971 года оркестр поехал в Западную Германию с концертами, а меня, как и следовало ожидать, – наказали. Я остался дома, особенно не сокрушался по этому поводу. Меня направили работать в оперно-симфонический оркестр Всесоюзного радио, хотя я там был не нужен. Потому и играл всего одну неделю. Директор сказал мне, что свободен до приезда моего оркестра из заграницы. Я присоединился к Андрею Волконскому – мы вместе отдыхали в Батуми, снимая домик в знаменитом Ботаническом саду. Когда возвратился в Москву, мне рассказали о прелюбопытных событиях. Оперно-симфонический оркестр Всесоюзного радио репетировал и записывал новую оперу молодого композитора Марка Копытмана «Каса маре». Главный дирижер оркестра Юрий Аранович в перерыве поднялся в административный отдел и подал заявление о выезде в Израиль. Работа была прервана, Юрий Аранович уволен. В марте 1972 он благополучно прибыл в Израиль.

Мне было предложено уйти по собственному желанию или меня просто уволят – повод, причина всегда найдутся. Всех «потенциальных кандидатов» на выезд в Израиль обязали участвовать в конкурсе на защиту своего места в оркестре. Я действительно не хотел уезжать; мое положение до сих пор казалось мне стабильным – интересная работа в одном из лучших оркестров, камерные концерты в залах Москвы, записи для радио и Мелодии. Сионистом себя не считал и диссидентством не увлекался. Не хотелось мне начинать свою жизнь с нуля. Но я оказался в тупиковой ситуации и выход из нее – эмиграция.

Отмерили мне десять дней на сборы. Перед моим отъездом я лихорадочно покупал книги, партитуры, грампластинки. Хотел увести с собой частичку культуры страны.

Дальше, как по нотам. 11 августа 1972 года в три часа ночи самолет El Al приземлился в аэропорту Бен-Гурион. В семидесятых годах началась волна эмиграции советских евреев в Израиль. Приехало много музыкантов. Говорили тогда, по трапу спускаются новые эмигранты и почти все со скрипичным футляром в руке – это скрипачи. Те же, кто без футляра – пианисты. Первые впечатления – «солнцем полна голова», в Тель-Авиве жара и влажный воздух. Я возненавидел синее небо, а ночью мне снились дождевые облака, темные тучки.

«5 сентября 1972 года в 4:10 утра восемь вооруженных террористов группы «Черный сентябрь» ворвались в резиденцию израильской делегации в Олимпийской деревне Мюнхена, расстреляли на месте двоих спортсменов, а еще девятерых взяли в заложники». Новость живо обсуждалась в лобби.

– Захватили в заложники девятерых наших спортсменов.

Общность, причастность к народу не появляется с приземлением самолета и пересечением границы государства. Я еще не привык называть израильтян «нашими», но тогда понял, одно дело слушать подобное сообщение из далекой Москвы, и совсем другое восприятие, находясь в Израиле.

С начала учебного года 1 сентября я начал преподавать в Академии музыки в Иерусалиме, не зная иврита. На первых уроках присутствовал переводчик, потом я управлялся с моим английским. Несколько позже имел удовольствие встретиться с Натаном Владимировичем Брауде, профессором Казанской консерватории. Помнил я его с юных лет по Казани. В 1977 г. приехал в Израиль Петр Абрамович Бондаренко, профессор и ассистент Давида Ойстраха в Московской консерватории. В 1977-85 гг. был профессором Академий музыки имени С. Рубина в Тель-Авиве и Иерусалиме.

В октябре я играл конкурс в Иерусалимский симфонический оркестр Израильского радио, в ноябре начал работать постоянно. Основанный в 1937 году, Kol Israel Orchestra, увеличился до 90 человек. 26 лет я играл в Иерусалимском Симфоническом оркестре (Jerusalem Symphony orchestra – JSO). Каждая неделя новый дирижер и солист; – три репетиции, после чего 2-3 концерта. Приезжают со всех стран мира. Упомяну лишь самых знаменитых солистов: Артур Рубинштейн, Жан Пьер Рампаль, Хайнц Холлигер, Морис Андре, Сальваторе Аккардо, Иври Гитлис, Ида Гендель, Генрик Шеринг, Исаак Стерн, Мстислав Ростропович.

В JSO работали мои друзья Белявский и Аранович. Оба обзавелись собственными квартирами, Юрий Аранович успел жениться на израильской девушке по имени Тали. Он уже изъяснялся худо-бедно на иврите, а Тали говорила и учила русский только за то, что им разговаривал Юрий. Счастливая пара. Первый концерт сезона дирижировал Ю. Аранович. Зал на три тысячи мест (Binyanei haUma) был полон. После концерта многочисленные слушатели, помнящие его по Москве и другим городам, пришли приветствовать и поздравить лично. Очередь длинная, каких я не видел никогда прежде. После такого успеха и восторженных отзывов слушателей, Юрий Аранович не мог проглотить горькую пилюлю; – всем известное решение администрации оркестра. Положение второго дирижера, зависящего от милости музыкального директора (Music Director) оркестра, не совпадало с его устремлениями. Не видя каких-либо перспектив, он оглянулся вокруг, оскорбленный уехал в Италию, затем в Западную Германию.

В 1975 г. он стал главным дирижером и художественным руководителем «Гюрцених-оркестра» в Кельне, пробыв в этой должности до 1986 г., а в 1982-1987 гг. – главным дирижером Королевского симфонического оркестра Стокгольмской филармонии (был избран пожизненным членом этого оркестра). Аранович с успехом выступал и сделал ряд звукозаписей с лучшими оркестрами Европы, США и Японии, в том числе с Парижским, Лондонским и Венским симфоническими оркестрами. Кроме того, Аранович проявил себя как незаурядный оперный дирижер: его дебют состоялся в 1974 г. в лондонском театре «Ковент гарден» постановкой оперы Мусоргского «Борис Годунов» с Борисом Христовым в главной роли (спектакль, посвященный 25-летию исполнения Христовым партии Годунова). Впоследствии Аранович работал во многих оперных театрах, в том числе в «Лирической опере» в Чикаго, «Ла фениче» в Венеции, Шведской королевской опере, оперных театрах Женевы, Рима, Турина, Кельна. В оперном репертуаре Арановича преобладали произведения русских и итальянских композиторов. Несколько раз он участвовал в оперном фестивале «Арена ди Верона»; итальянская музыкальная критика присудила ему премию за лучшую интерпретацию опер Пуччини. В 1984 г. Аранович стал членом Шведской королевской академии музыки; в 1985 первым из иностранных дирижеров был награжден рыцарским орденом Полярной звезды «за выдающийся вклад в музыкальную жизнь Швеции».

Дирижёр Юрий Аранович и пианист Владимир Ашкенази

Сотрудничество с JSO прекратилось и возобновилось только через 10 лет в 1983 г., когда он охотно ответил на экстренное приглашение дирижировать оркестром. По-видимому, Аранович мечтал возглавить JSO когда-нибудь в будущем. Он купил квартиру в самом элитном районе Иерусалима, рядом с резиденцией Президента Израиля и Концертным залом Henry Crown, приезжал еще несколько раз, в 1984 дирижировал концерт в День независимости Израиля, и всегда отказывался от гонорара.

Yom Kippur War или война Судного дня разразилась 6 октября 1973 года. Радио и телевидение как обычно в субботу, совпавшую с Судным днем, молчали. Единственный день в году, когда частные автомобили припаркованы, дети катаются на велосипедах и роликовых коньках по проезжей части. Но в этот день с утра нервно сновали машины и военные джипы. Позже выяснилось, происходила мобилизация резервистов по домам. Только в 14.25 минут заговорило радио. Голда Меир, премьер-министр Израиля выступила с обращением к народу. Она говорила о военных действиях, о войне, развязанной тремя арабскими странами – Египтом, Сирией и Иорданией в наш священный день, о молодых солдатах, гибнущих в Синае. 25 октября война закончилась. За три недели войны Израиль насчитывал 2 800 погибших, 8 000 раненых, 293 взятых в плен. В тылу жизнь текла своим чередом, – бензин без ограничений, магазины полны продовольственных товаров.

С началом концертного сезона 1972-73 года назначен и вошел в свои права новый художественный руководитель оркестра Лукас Фосс (Lukas Foss b. August 15, 1922, Berlin – d. February 1, 2009) великолепный музыкант, пианист, композитор, интеллектуал, и большой любитель дирижировать.

После прихода национал-социалистов к власти в Германии, он, тогда Lukas Fuchs, и его семья уехали в Париж, где он учился играть на фортепиано, флейте и композиции. В 1937 году семья эмигрировала в Соединенные Штаты. Там он сменил Fuchs на Foss, продолжал занятия на фортепиано, по композиции и дирижированию.

Играли произведения композиторов классиков и современных, всех эпох и народов. Наряду с обычными программами, Lukas Foss привнес новшество, так называемые Концерты-марафоны. Они начинались в 3 часа дня концертами камерной музыки в зале или под открытым небом на площади при входе в зал, и заканчивались концертом Иерусалимского Симфонического оркестра. Программы были огромные, публика покидала зал, приходили новые слушатели. Первая заграничная поездка в истории оркестра состоялась осенью 1974 года. Играли концерты в Швеции, Норвегии, Дании.

Впервые я увидел солистов мирового класса вместе, на относительно ограниченном пространстве. Они прибыли на морском лайнере, совершающий круиз по Средиземному морю, от Одессы до Марселя. Пассажиры были богатые люди, и вместе с ними флейтист Жан Пьер Рампаль, трубач Морис Андре, Исаак Стерн, Мстислав Ростропович и Галина Вишневская.

Флейтист Жан Пьер Рампаль

Мы репетировали на лайнере, который стоял несколько дней в Хайфе. Вечером, играли в древнегреческом амфитеатре, недалеко от Бейт-Шеана. На следующий день, Галина Вишневская пела recital в концертном зале в Иерусалиме. За роялем – Мстислав Ростропович. Незабываемое исполнение романса С. Рахманинова «Вешние воды» на слова Тютчева. Ростропович постарался, играл как Бог, закончив романс под бурные аплодисменты.

В честь Артура Рубинштейна, в 1974 году в Израиле был учрежден Международный конкурс пианистов его имени. Он прилетел в Тель-Авив, корреспонденты бросились к нему с вопросами.

– Как Вы оцениваете уровень игры молодых пианистов?

– Мы играли лучше, – под общий смех ответил знаменитый пианист. С JSO он играл Beethoven’s Emperor Concerto. За сценой перед репетицией ему приготовили три инструмента Steinway, – на выбор. Он взял несколько аккордов, пробежался пальцами по клавиатуре одного инструмента, второго, третьего. Указав на рояль, сказал:

– This is the best one.

Играл он мудро, технически безупречно. Трудно поверить. Артуру Рубинштейну было тогда 87 лет. Дирижировал Саша Шнайдер. Концерт был заснят на пленку, фильм часто передавали по телевидению.

Артур Рубинштейн. Концерт с Иерусалимским симфоническим оркестром

 

По окончании конкурса состоялось торжественное вручение премий, речи и поздравления. Обращаясь к собравшимся, Голда Меир произнесла несколько коротких фраз.

– А сейчас я перейду на английский, так как наш дорогой гость еще не говорит на иврите.

Рубинштейн умер в Женеве 20 декабря 1982 г., не дожив чуть больше месяца до своего 96-летия. Музыкант завещал развеять свой прах над Иерусалимским лесом, однако главные раввины Израиля постановили, что в этом случае лес, являющийся общественным парком, подпадает под религиозные законы по обустройству кладбищ. В первую годовщину смерти Рубинштейна был найден компромисс: урну с его прахом захоронили на специально выделенном небольшом участке, возвышающемся над лесом. Участок получил название «Лес Рубинштейна».

Каждые три года в Израиле проводится Международный Конкурс имени Артура Рубинштейна.

 

The 13th Arthur Rubinstein

International Piano Master Competition

May 10-26, 2011

 

Лукаса Фосса сменил скрипач Сидни Харт (Sidney Harth) (1976-78). На международном конкурсе скрипачей имени Венявского в 1957 г. он завоевал вторую премию после советской скрипачки Розы Файн. Третьего места удостоился Марк Комиссаров. Сидни Харт работал концертмейстером в New York Philharmonic Orchestra, Chicago Symphony Orchestra, Los Angeles Philharmonic Orchestra.

Моя жизнь текла равномерно, приобрел квартиру, машину, женился. Моя жена Лариса приехала в Израиль раньше меня на два года из Советского Союза.

Молодые ребята обязаны служить 3 года в Армии Обороны Израиля. Я прошел медицинскую комиссию, был признан годным служить в израильской армии, как резервист. Мужчины-резервисты обязаны служить в израильской армии до достижения возраста 48 лет. 30 дней каждый год. По приказу из армии я освобождался от работы, получал заработную плату, как обычно. После трехдневных курсов я получил автомат и был направлен с моим напарником в различные места скопления людей; – Центральная автобусная станция в Иерусалиме, рынок Махане Йеѓуда, улица Бен Йеѓуда, площадь Кикар Цион. Стрелять категорически запрещено. Само наше присутствие должно отпугнуть потенциальных террористов.

 

Наум Зайдель на Кикар Цион

В оркестре у меня сложились дружественные отношения с моими коллегами в группе. Супружеская пара из Америки – Hanoch and Sharona Tel Oren, оба флейтисты, двадцать лет живут в Израиле и работают в оркестре. У них большая дружная семья, шестеро детей, большой дом. Каждый weekend они совершали путешествия, экскурсии по стране. Для удобства, они купили большой вместительный автомобиль Peugeot 504 Station. Погода стояла замечательная; – самое время для путешествий. В этот день я, как обычно, включил радио и услышал тревожное сообщение.

Сегодня, 11 марта 1978 года отряд палестинской организации ФАТХ под командованием Далаль аль-Муграби, совершили террористический акт, высадившись с моря в районе Зихрон-Яакова. В тот день шофера компании «Эгед» со своими семьями возвращались после прогулки на север страны. Отплывшая на резиновых лодках от берега Ливана банда из 11 террористов, в которую, кроме Далаль Муграби, входила еще одна женщина, подплыла к берегу моря у кибуца Мааган-Михаэль и высадилась на берег в районе рыбных прудов. Первым делом они расстреляли попавшуюся им под руку фотографа Гэйл Рубин, снимавшую в этом красивом месте стаи перелетных птиц, которые в это время года останавливаются здесь по пути на север. Гэйл оказалась племянницей американского сенатора Рыбикова, и это террористы записали себе в кредит как еще один неожиданный успех. Захватив машину Гэйл, они подъехали к прибрежному шоссе и открыли огонь по проезжавшим машинам. Затем они захватили прогулочный автобус «Эгеда», полный людей. Они приказали шоферу продолжить движение в направлении Тель-Авива и по пути продолжали обстреливать проезжавшие мимо машины.

В ходе захвата заложников, последующего преследования и штурма автобуса силами израильской полиции и (предположительно) частей особого назначения погибли 39 израильских граждан и 9 боевиков, включая саму аль-Муграби.

Трагедия произошла в субботу. Придя на репетицию на следующий день, я был потрясен. Одна из машин, обстрелянная террористами была машина семьи Tel Oren. Их 13-летний сын, спящий на заднем сидении, был убит.

В оркестре, кроме израильтян, музыканты из разных стран. В Америке, как известно, перепроизводство исполнителей на духовых инструментах. На одно вакантное место кларнетиста или фаготиста в симфоническом оркестре приходят играть конкурс до 150 человек. Будучи отличными музыкантами, мечтая играть в профессиональном симфоническом оркестре, многие из них приезжали в Израиль, работали в JSO и были счастливы.

Много струнников приехало из Советского Союза. Скрипач Семен Мельник из Большого театра, скрипач Яша Сорокер, – ученик и биограф Д. Ойстраха. Он написал художественно-документальный очерк «Давид Ойстрах», «Камерно-инструментальные ансамбли С. Прокофьева», книгу «Борис Гольдштейн». Несколько позже, к оркестру присоединился скрипач Моисей Гиршович, из Оркестра Ленинградской филармонии. Он начал работать в продвинутом возрасте 55 лет, ему каждый год продлевали контракт. Возвратившись из отпуска к началу очередного концертного сезона, он узнал, что контракт с ним не возобновлен и не будет подписан. По закону пенсия выплачивается гражданам, стаж работы которых не менее 10 лет. Стаж работы в стране исхода, не засчитывается. Это означало, он оказался без источников средств существования, так как работал в Израиле только 9 лет и пять месяцев. После долгих мытарств, консультаций с адвокатами, ему разрешили работать до его дня рождения. Сколько здоровья он потерял, добиваясь свою мизерную пенсию. К сожалению, мои друзья Сема Мельник, Яша Сорокер, Моисей Гиршкович очень рано ушли из жизни.

 
Рудольф Баршай в Израиле
А напоследок я скажу...

Баршай принял пост художественного руководителя и главного дирижера Израильского Камерного оркестра. Рудольф Баршай был принят государственными структурами в Израиле, как никто другой из Советского Союза.

Израильский Камерный оркестр работал в рутинном порядке как любой другой коллектив по системе гастролеров-дирижеров. Тот дирижер хорош, который может быстро, ловко и без проблем склеить программу. Три репетиции программа концерта готова. Скрипачи в знак одобрения стучат смычками по пультам, публика аплодирует. Среднестатистический концерт для среднестатистического слушателя. Пресса расточает дифирамбы. Довольный собой, дирижер спешит на самолет. Завтра у него репетиция с другим оркестром, в другой стране.

Рудольф Борисович получил приглашение от руководства Иерусалимского симфонического оркестра дирижировать три концерта. Он согласился, но с одним условием. В программе должна быть Восьмая симфония Д. Шостаковича. «Отлично, это будет премьера в Израиле» ответили ему. После концерта, прошедшего с большим успехом, музыканты спрашивали, почему музыка симфонии так драматична, создает ощущение ужаса, отчаяния, разрушения. О чем это? Совершенно верно. Люди, знающие, что такое сталинский режим 1930-40 годов, репрессии и аресты, тюрьмы и расстрелы, люди, знающие, что такое жестокая кровопролитная война, понимают, что хотел сказать композитор Дмитрий Шостакович. Баршай донес до оркестра и слушателей в зале смысл, сущность и дух военной симфонии.

Дирижер Баршай всегда ищет, мучается, что-то удалось, многое можно улучшить. В его голове замысел, еще не осуществленный полностью, идея, только ему известная, требующая реализации. Начинается серьезная каждодневная работа. Повторение того, что было в Московском Камерном оркестре в 1957 году. Израильский Камерный оркестр играл «Искусство фуги» не хуже, чем Московский. Это были событийные концерты. Но газетные критики называли исполнение оркестра сухим, скучным, музейным. Обнаружились непримиримые разногласия с директрисой оркестра Рут Шахар. Баршай потребовал отстранения ее от должности и добился увольнения. Художественному руководителю оркестра Р. Баршаю стало трудно осуществлять художественное руководство. Баршай решил окончить свое сотрудничество с Израильским Камерным оркестром. Он никогда больше не приезжал, не дирижировал в Израиле.

Произошла рокировка, любопытная перестановка фигур. Израильский дирижер Ури Сегаль принял руководство Израильским Камерным оркестром. У него к тому времени заканчивался контракт с Борнмутским Симфоническим оркестром. Рудольф Баршай в 1982 году унаследовал его место.

Свое личное мнение, концептуальное видение этих событий воспроизвели пять лет спустя Йоси Тавор, обозреватель по вопросам культуры и искусства ряда газет и журналов, радио “Kol Israel”, и концертмейстер группы вторых скрипок Иерусалимского оркестра Даниэль Фрадкин. Обоих я знаю лично десятки лет. Даниэль Фрадкин – мой коллега в оркестре. Они довольно точно дают представление, как и что, писали израильские газеты о Баршае, их стилистике и содержании, да и сами они характеризуют Баршая как неисправимого Homo Sovieticus, ограниченного, старомодного музыканта.

«Когда в 1976 году израильский камерный ансамбль после ухода его главного дирижера Гарри Бертини возглавил новый репатриант из Москвы Рудольф Баршай, его развитие пошло по пути жесткой дисциплины. Баршай резко увеличил состав в основном за счет репатриантов из СССР, и после огромного числа репетиций представил израильской публике отшлифованный до блеска ансамбль. Многие критики поспешили предсказать блестящее будущее Израильскому Камерному оркестру (Баршай поменял и название коллектива). Но оказалось, что муштра не может заменить подлинного энтузиазма, а отсутствие музыкальных идей нельзя восполнить даже великолепным звучанием. Репатрианты из СССР не захотели работать по системе изнурительных и зачастую лишних репетиций. Первоначальный восторг критики сменился недоумением, а затем и явным отсутствием интереса. Равнодушие и усталость, сквозившее в игре музыкантов, недовольство самого Баршая привело к тому, что даже самые верные поклонники Камерного начали оставлять его. С Баршаем не продлевают контракт, и он уезжает за границу.

Думается, что здесь сыграл роль важнейший фактор нашей творческой жизни: успех зависит от нашего умения воспринять новые идеи, новый стиль, новую систему отношений, короче, атрибуты творческой жизни в свободном мире. Рудольф Баршай, выдающейся знаток струнных инструментов и феноменальный педагог-репетитор, в Москве диктовал вкусы публике. Его система взглядов на барочный и классический репертуар, а именно эти произведения составляют основу программ камерного оркестра, оказались сильно устаревшими. Баршай не сумел понять это.

К счастью, это не свойственно основной массе музыкантов из СССР. Большинство из них готовы понять, осознать и более того развивать новые идеи и течения, которые они наблюдают на Западе».

 

Девять мер красоты

Рассказы о культуре. Издательство Тарбут. 1987

Мне особенно нравится пассаж: Рудольф Баршай в Москве диктовал вкусы публике. Как он это делал? По-видимому, раздавал бесплатные билеты на близлежащих улицах, а советская милиция загоняла праздношатающихся в концертный зал.

Красной нитью в статье педалируется вымысел, что, «репатрианты из СССР» были активной движущей силой против Баршая. Это они, якобы не захотели работать по системе «изнурительных и зачастую лишних репетиций».

Должен сказать, репатрианты совсем недавно в стране, говорили плохо на иврите, но точно знали, – не так-то просто в Израиле найти работу. Работали по своей специальности, и были довольны. О старожилах-израильтянах не сказано ни слова. Можно сделать заключение, – они пассивные, послушные, дисциплинированные, забитые, безропотные и запуганные наблюдали в сторонке.

На самом деле, власть, несомненно, в руках израильтян. У руля директор оркестра, Совет директоров (Board of Directors). Они и принимали решения.

Действительно, скрипач Моти Шмит ушел из оркестра. Причина лишь в том, что Баршай не продвинул его на место концертмейстера, как обещал. Гарри Бертини взял его на место концертмейстера в Иерусалимский симфонический оркестр, вот он и ушел.

Зуся Родан, скрипач-инспектор Израильского Камерного оркестра и Раши Леваот, альтист – музыканты, с амбициями стать руководителями, перешли в Иерусалимский симфонический оркестр. Со временем, Зуся Родан превратился в скрипача-инспектора, а потом плавно, legato, занял должность директора Иерусалимского оркестра, оставив скрипку навсегда. Раши Леваот тоже нашел свою нишу. С согласия администрации, прекратил играть в оркестре, расстался с альтом. В одночасье стал дирижером в оркестре, проводя концерты для детей.

В 1983 году Иерусалимский симфонический оркестр, выехал с концертами в Германию, Англию. По прибытии в Лондон я заболел. Рудольф Борисович узнал об этом, навестил меня вместе со своей женой Леной в отеле, где я находился. Он был в прекрасном настроении, рассказывал о своих прошедших концертах, о планах на будущее.

 

Рудольф Баршай, Лена Баршай, Наум Зайдель. Лондон, 1983 г.

 

Рудольф Баршай работал с London Philharmonic orchestra, Orchestre National de Paris, Tokyo-Philharmonic, Vancouver Symphony Orchestra. В период 1992-1998 он записал с оркестром Западногерманского радио цикл всех 15 симфоний Д. Шостаковича. В 2004 году записал собственную завершенную и реконструированную версию Десятой симфонии Малера с оркестром Junge Deutsche Philharmonie.

После распада Советского Союза в 1993 году Баршай триумфально возвратился в Россию. Он дирижировал Большим симфоническим оркестром радио. Исполнялась Девятая симфония Малера

В 2007 году Баршая пригласили дирижировать в Большом зале консерватории. Так российская газета GZT возвещала о предстоящем концерте:

Сегодня в Большом зале консерватории состоится концерт, который можно назвать историческим. За пульт «Виртуозов Москвы» встанет Рудольф Баршай знаменитый дирижер, создавший в 1955 году легендарный Московский камерный оркестр. Именно этот коллектив познакомил наших слушателей с «Временами года» Вивальди, «Искусством фуги» Баха и многими шедеврами барочной и современной музыки.

«Я с большой опаской отношусь к камерным оркестрам. Даже самые лучшие среди них, как правило, доставляли мне большие сердечные муки они настолько далеки не то, что от идеала, но от элементарных, необходимых вещей, которых за много лет работы в Московском камерном оркестре нам удалось добиться. Но на приглашение "Виртуозов" я все же откликнулся».

28 сентября 2010 года Рудольфу Борисович исполнилось 86 лет. Я набрал его номер, длинные гудки, Рудольф Борисович поднимает трубку. Я слышу знакомый, совсем не изменившийся голос. Четкая дикция, ясная мысль, острая память. Рассказывает о скором завершении работы над второй редакцией инструментовки «Искусства фуги» Вспоминает о Десятой симфонии Г. Малера. «Вы знаете, я записал ее с оркестром Junge Deutsche Philharmonie. Молодые умные талантливые ребята, не задирают нос, как бывает в знаменитых оркестрах, где так много наглецов и глупых идиотов. Отто Клемперер, величайший дирижер, тоже настрадался от них. Один невежда как-то сказал ему: you are talking too much. (Вы разговариваете слишком много). Я чувствую, накипело у него, больно ему, и говорит он о самом себе с плохо скрываемым волнением.

Вы не хотите поговорить с Леной? без перехода спрашивает он меня. Лена берет трубку. После нескольких приветственных слов, она говорит: «Рудик упал на ровном месте, сломал ногу. Он слабый, из дома не выходит, а здесь такой чудесный воздух. Рудик уверяет меня, если бы позвали дирижировать концерт, тогда бы сразу много сил прибавилось. Проверял, не пришло ли приглашение по факсу».

Грустно мне стало. Рудольф Борисович Баршай посвятил всю свою жизнь единственной Музе, которая всегда вдохновляла его Музыке. Делом всей своей жизни он считал завершение своей версии неоконченной 10-й симфонии Густава Малера и переложение для оркестра «Искусство фуги» И.С. Баха.

Рудольф Баршай наиграл бесчисленное количество грампластинок, CD, и сам себе воздвиг памятник.

Похоронили его там, где он жил и творил, в маленьком живописном швейцарском городке Рамлинсбург, недалеко от Базеля.

Прощай, Маэстро[1].

 

Dolente «Мимолетности» С. Прокофьева

В декабре 1978 года после очередного концерта в Нидерландах Кирилл Петрович Кондрашин принял решение не возвращаться в СССР. Вскоре он получил место главного приглашенного дирижера оркестра Концертгебау в Амстердаме.

Кирилл Кондрашин вскоре приехал в Израиль. Я присутствовал на концерте оркестра Израильской филармонии, играли Пятую симфонию С. Прокофьева. На сцену вышел тяжелой походкой постаревший, много переживший человек. Кирилл Петрович дирижировал солидно, лаконично, убедительно. Одним словом, большой музыкант, художник. В его артистической комнате я увидел эффектную средних лет высокого роста блондинку. Она заботилась о нем в те тяжелые дни, когда он принял решение не возвращаться на родину. В 1981 году должен был возглавить Симфонический оркестр Баварского радио, однако скоропостижно умер от инфаркта.

Маэстро Гарри Бертини

Творческий человек, профессионал, человек с идеями, стал главным дирижером Иерусалимского симфонического оркестра (1978-87).

Гарри Бертини учился в Тель-Авиве, затем в Париже at the Ecole Normale de Musique and the Conservatoire. Получив блестящее европейское образование как дирижер, музыковед и композитор, в Париже его педагогами были Онеггер, Мессиан и Надя Буланже. Бертини вернулся в 1954 г. в Израиль. Он основал Камерный хор Ринат в 1955 г., затем создал Израильский Камерный оркестр в 1965, которым руководил до 1975 года. В то же время он начал строить карьеру симфонического дирижера, занимая посты главного дирижера в BBC Scottish Symphony Orchestra, music director of the Detroit Symphony Orchestra, the Radio Symphony Orchestra in Cologne.

Светская беседа

Он знал восемь языков. Дома говорил только по-французски. Его концепцию в музыке я бы выразил тремя словами: Верую в человеческий голос. Почти в каждой программе, в каждом концерте исполнялось произведение с участием хора или певцов-солистов.

Несомненно, опера соответствует его Credo. Севильский цирюльник, Риголетто, Травиата, Кармен, Евгений Онегин, ставились в концертном исполнении. Впервые в Израиле прозвучали «Военный реквием» Б. Бриттена, «Осуждение Фауста» Г. Берлиоза. Бертини задумал и проводил фестиваль Liturgica, концерты, приуроченные к еврейскому празднику Ханука и христианскому Рождеству. Играли Мессу h-moll и Кантаты И.С. Баха, Реквием В. Моцарта, Г. Берлиоза, Д. Верди, и многое другое.

Трудно сказать, кто был его любимым композитором. Он одинаково серьезно репетировал и играл в концертах симфонии Густава Малера, дирижировал оперы В. Моцарта и Р. Вагнера в Германии, Война и мир С. Прокофьева в Мариинском театре в Санкт-Петербурге, Самсон и Далила К. Сен-Санса в Париже. Много музыки ХХ века, – сочинения Д. Мийо, Д. Лигети, Symphony of Psalms И. Стравинского и сочинения израильских композиторов – Бен-Хаима, Мордехая Сетера, Цви Авни, Йосефа Таля, Ами Маньяни, Марка Копытмана.

Он обожал театр, огни рампы, лучи прожектора, сопровождающие его восхождение на дирижерский подиум перед началом спектакля. Любил артистично стоять перед большим оркестром, хором, солистами, медленно обозревая всех взглядом властелина, повелителя.

Его лицо переполнялось гордостью, как бы говоря – все это я достиг собственными руками, трудом и талантом.

Дирижер Гарри Бертини

Музыкантов оркестра держал на расстоянии вытянутой руки, в поездках старался не жить в одном отеле с оркестром, никогда не ездил в автобусе с артистами оркестра. Девять лет его работы принесли удовлетворение в работе, высокие музыкальные достижения, и как следствие, концерты оркестра в Америке и европейских столицах – самый плодотворный период в жизни оркестра. Он возглавил вновь созданную «Новую Израильскую оперу», посвятив последние годы своей жизни своему детищу.

Для дирижеров Lawrence Foster (1988-92), и David Shallon (1992-2000), пришедших после него, обувь Гарри Бертини была слишком велика, они не привнесли ничего важного и запоминающегося, чтобы говорить об этом.

Старый знакомый Роберто Бенци

Один из гостей-дирижеров – Роберто Бенци, из Франции. Первый вопрос, который я задал ему в перерыве на репетиции, был:

«Вы снимались в фильме «Прелюдия славы». Божественное озарение и талант вундеркинда сделали свое дело?»

«Нет, конечно, С четырех лет я учился играть на рояле, а в 10 лет дирижировал одним из парижских оркестров. С 1947 года я учился дирижированию у знаменитого Андре Клюитанса, который заинтересовался мной».

– Мне довелось играть с вашим учителем, дирижером Андре Клюитансом в Москве в 1959 году. Программа состояла из произведений М. Равеля: «Гробница Куперена», «Испанская Рапсодия», Вторая сюита из балета «Дафнис и Хлоя» и «Болеро». Андре Клюитанс сказал несколько слов, предваряя первое проигрывание «Болеро». Эта пьеса не сложная, за исключением Solo тромбона, тем самым подчеркнул его важность и значение. Все солисты оркестра играли лучшим образом, до знаменитого Solo тромбона. Исполнив великолепно первую фразу, по-видимому, из-за чрезмерного волнения, солист-тромбонист, жестоко просчитавшись, начал вторую фразу на одну четверть раньше. Началось несоответствие ритмического сопровождения и Solo тромбона. Андре Клюитанс пытался исправить положение, рисуя в воздухе спасательный треугольник – схему тактирования – un, deux, trois. Но тромбонист не смотрел на дирижера. Увлеченный своей игрой, он закончил Solo на одну четверть раньше всего оркестра. В спортивном состязании первым придти к финишу было бы похвально. При повторении этой программы в следующем концерте солист-тромбонист был заменен.

 

Роберто Бенци из Франции

Перерыв закончился. Пожелав успеха в предстоящем вечером концерте, я сфотографировал дирижера Роберто Бенци, сидящим на дирижерском подиуме. Концерт прошел. Не могу сказать, – какая была программа, как играли. Все безвозвратно забыто. Мальчик вырос, wunder исчез.

Иегуди Мену́хин неоднократно играл с JSO и дирижировал. Его благородная личность производила впечатление, прежде чем он произносил первое слово. Его сын Джереми также участвовал в концертах. Последний концерт в 1980 годах особенно запомнился мне. Как дирижер он много времени уделил подготовке пьесы современного английского композитора. Не помню, к сожалению, его имя. Но вот он взял скрипку и заиграл Mozart Violin Concertо K219. В самых неожиданных местах, его правая рука переставала функционировать. По-видимому, какой-то физический дефект временами охватывал его руку, она становилась неуправляемой.

Иегуди Мену́хин играет с Израильским симфоническим оркестром

Феноменальный пианист Леон Флейшер

В одном концерте в 1989 году пианист Леон Флейшер играл Концерт № 2 для левой руки М. Равеля совершенно сногсшибательно. Его пригласили играть в следующем концертном сезоне. Оркестр собирался в гастрольное турне по Соединенным Штатам, приуроченное к 50-летию государства Израиль. Леон Флейшер охотно согласился, но выразил желание также дирижировать несколько концертов в Америке. Леон Флейшер начал играть на фортепьяно в четыре, в 16 лет вышел на сцену самого знаменитого концертного зала Карнеги-холл исполнить с оркестром нью-йоркской филармонии Первый концерт И. Брамса. Дирижировал Пьер Монте и характеризовал его как явление века.

Он участвовал в международном конкурсе пианистов имени королевы Елизаветы в Брюсселе (1952 год) и завоевал первую премию.

Но в 1965 году, все это закончилось внезапно.

«Когда Боги хотят нанести удар, они знают, куда его нанести», говорит Флейшер. «Они ударили меня в правую руку. Я заметил такую медлительность в моем пятом и четвертом пальце правой руки. Так что я подумал: Ну, мне пора вернуться к работе, работать больше, самое худшее, что мог бы делать. Я знал, что я не мог играть правой рукой. Моя жизнь была практически завершена», – вспоминает Флейшер. Его интенсивные занятия оказались причиной дальнейшего повреждения. Пальцы сворачивались в клубок, и он не мог их выпрямить

А потом произошло нечто замечательное. В пыльном углу фортепианной литературы, он нашел пьесы, написанные специально для левой руки. Задолго до того, Пауль Витгенштейн, богатый австрийский пианист, повредил правую руку на полях сражений в Первой мировой войне. Он заказывал у великих композиторов своего времени сочинения для левой руки с оркестром. Так появились на свет концерты для левой руки М. Равеля, С. Прокофьева, П. Хиндемита.

Эти Концерты для левой руки позволили Флейшеру возобновить свою концертную деятельность, но он по-прежнему страдал из-за потери правой руки.

Каждый день он садился за рояль, чтобы проверить ее, и каждый день пальцы не подчинялись ему. Он говорит, что так продолжалось в течение 35 лет. Надеялся ли он? «Я никогда не терял надежды, по каким-то причинам, говорит Флейшер. Казалось, что это какой-то каприз. Как это может так продолжаться?»

Леон Флейшер

Он также пробовал себя как дирижер, некоторое время был главным дирижером симфонического оркестра Аннаполиса, работал с Балтиморским симфоническим оркестром.

После более чем трех десятилетий, врачи, наконец, смогли дать Флейшеру название его болезни: дистония. Мозг посылает ложные сигналы к пальцам.

Недавно, однако, благодаря новейшим достижениям медицины правая рука Флейшера была вылечена инъекциями, и в 2004 г. была опубликована первая после 40-летнего перерыва запись игры Флейшера в две руки.

Дирижер Леон Флейшер выбрал Симфонию из Нового света, всем известную и много раз игранную. Ничто не предвещало каких-либо осложнений. За неделю до отъезда в Америку Леон Флейшер приехал в Израиль провести несколько репетиций. В первых тактах симфонии выяснилось, что оркестр не понимает жесты дирижера, его ауфтакт не понятен, деревянные не могут вступить, струнные также в полной растерянности. Сложилась очень деликатная ситуация. В первый раз в моей многолетней практике участие дирижера в предстоящих концертах было отменено.

Как часто замечательные скрипачи, пианисты берут палочку, занимают должности главных дирижеров в оркестрах, не имея представления о мануальной технике, необходимой дирижеру для передачи своих замыслов. Симметричные движения обеих рук производит впечатление гимнастических упражнений, – много движений и никаких достижений. О каком творческом вдохновении, сопереживании, общении с артистами можно говорить, если голова подгружена в партитуру. Можно подумать, видят ее впервые, боятся сбиться, потерять строчку.

Дирижер – темная профессия. Может быть, это совсем не профессия?

Последний концерт Буси Гольдштейна

«Не иначе – провидению было угодно, чтобы Борис Гольдштейн завершил свой путь артиста на Святой Земле», – писал Я. Сорокер. 17 марта 1987 года в зале театра «Жерар Бехар» в Иерусалиме состоялось последнее выступление Бориса Гольдштейна, на котором мне посчастливилось присутствовать. Борис Гольдштейн играл со своей дочерью, Юлией. Я сделал несколько снимков. Играл он произведения Моцарта, Франка, Блоха, Бетховена – играл блистательно.

Борис Гольдштейн и его дочь Юлия

 

После концерта пригласили его на частную квартиру Даниэля Фрадкина, который организовал концерт.

«Мы охотно принимаем Ваше приглашение и будем счастливы, осуществить нашу давнюю мечту – посетить Израиль, маленькую, и в то же время великую, героическую страну, к которой моя семья и я лично относимся с благоговением», – ответил Борис Гольдштейн. На этой встрече, а также на концерте я фотографировал Бусю, сделал несколько снимков. Кто мог только подумать, что жить ему осталось всего полгода.

Слева на право: Наум Зайдель, Борис Гольдштейн, Моисей Гиршович, Адик Сприкут

Мы друзья и почитатели Бориса Гольдштейна выдающегося еврейского скрипача-виртуоза, извещаем всех любивших этого прекрасного человека и музыканта, что он скончался 8 ноября 1987 года.

Мы благодарны судьбе за то, что именно нам, израильтянам, довелось слушать последний его концерт, последние звуки его волшебной скрипки, обреченной умолкнуть навеки.

Да будет благословенна его память.

С. Мельник, В. Коренблит, К. Такеучи, Д. Фрадкин, А. Сприкут, Й. Тавор, М. Гиршович, Н. Зайдель, Л. Гофштейн, А. Зисерман, Н. Фруман, Я. Сорокер.

В Первой иракской войне (Iraq War) Израиль не принимал участия, но 42 ракеты Scud запущенные Ираком, разорвались в жилых кварталах Тель-Авива. Жители уезжали к друзьям, знакомым и родственникам в «безопасные места» – Иерусалим, Эйлат. Все взрослое население получило противогазы на случай химической атаки. Позаботились также о маленьких детях. Изготовили конструкцию из прозрачной пленки на металлическом каркасе, в которой ребенок чувствовал себя уютно и просторно. Запрещено было проводить концерты в темное время суток. Скрипач Исаак Стерн специально приехал в Израиль поддержать моральный дух страны, играл несколько концертов, в том числе концерт с JSO в иерусалимском Концертном зале Henry Crown. Во время концерта, когда он играл 2 часть Концерта Моцарта, завыла сирена. Все немедленно покинули сцену и одели противогазы. Через полчаса концерт возобновился. Моя дочка полюбила сирену, ждала ее с нетерпением.

Прозвучала сирена

Звезда XXI века

На одном из концертов по телевидению я услышал тринадцатилетнего Сергея Накарякова. Его музыкальность и виртуозность покорили меня. Я уже двадцать лет работал в Иерусалимском симфоническом оркестре, который находился в ведении Израильского радио. Зная лично всех музыкальных редакторов, составителей программ радиопередач, я рассказал одному из них о мальчике-трубаче, и рекомендовал пригласить его для записи. Нет проблем, сказал редактор, но существует порядок, по которому исполнитель должен прежде играть прослушивание. Найдя номер телефона, я позвонил родителям, сообщил отцу, Михаилу Накарякову, о моем разговоре с редактором.

– Если правильно я вас понял, мой Сережа должен играть прослушивание для редакторов. Никогда!

Разговор был коротким. Несколько позже, мне стало известно, что семья Накаряковых живет в Париже, а папа сопровождает Сережу во всех гастрольных поездках.

Совсем недавно, а точнее, 14 октября 2010 года в музыкальном центре Раананы состоялся концерт выдающегося исполнителя на трубе Сергея Накарякова. Никакой рекламы, ни афиш, ни объявлений в газетах. Я узнал о концерте от двоюродной сестры моей жены, дочь которой Мария Меерович играет с Накаряковым. Новое современное здание, приятный зал на 80 мест, хорошая акустика. Если кто-нибудь ожидал услышать трубу, от звука которой зазвенят люстры хрусталем в зале. Или труба звезданет, загвоздит так, что штукатурка с потолка начнет осыпаться и рухнут прочные стены как в Иерихоне. Нет, ничего похожего не случилось. С одной стороны звук трубы значительно сильнее, чем звук скрипки, виолончели, гобоя, кларнета, например, а с другой, труба не может выполнить чарующее pianissimo, morendo. Слабонервные дамы в оркестре жалуются на соседей-трубачей, выбирают место возможно дальше от них, закрывают уши пробками. В сочинениях для камерных ансамблей (Histoire du Soldat by Stravinsky, Darius Milhaud – Concertino d'été for viola and chamber orchestra, Op.311 1951, Гавриил Попов Септет для Fl, Cl, Fg, tr-be, v-no, cello, c-basso в 4 частях. Соч. 2.) особенно трудно разрешить проблему акустического баланса в концертах и на записях. Звукорежиссеры ставят акустические стенки, ширмы перед трубачом, отодвигают подальше микрофоны, применяют микширование.

К сожалению, в консерваториях существуют стандартные образовательные программы, в которых изначально заложены неприемлемые для меня стереотипы. Это относится, например, к тому образу трубы, который традиционно всем внушается. Я с этим не согласен. 99 % педагогов готовят музыкантов для оркестров. Поэтому существуют определенные традиции в том, какой должен быть звук трубы. Это только яркий, звонкий, громкий инструмент и все. Манера игры, репертуар, музыкальные ценности выстраиваются в связи с этими представлениями. Мне же кажется, что труба инструмент очень богатый, он заслуживает другого отношения. Мне повезло, что с детства со мной занимался папа, который сам по профессии не трубач, а пианист. Он смог мне привить иное отношение к этому инструменту, что уберегло меня от существующих стереотипов. Мне кажется, что тембр трубы может приближаться к звучаниям человеческого голоса, виолончели и многих других духовых инструментов.

Программа концерта

Труба Накарякова – это другой инструмент, а сам Накаряков – трубач новой формации, нового стиля, нового XXI века.

Он играет без какого-либо физического напряжения, на лице ни один мускул не дрогнет, смена дыхания незаметна, пальцевая беглость поразительная. Трудно найти, если даже очень хочешь, подозрительно исполненный пассаж, или неточную по интонации ноту. Он владеет так называемым циркулярным дыханием (circular breathing), когда исполнитель на духовом инструменте выдыхает воздух в инструмент, и одновременно вдыхает воздух в легкие. При такой технике дыхания он играет четырехминутную пьесу “Moto perpetuo” Н. Паганини, не нарушая вечное движение. После концерта, ошеломленный впечатлением, я зашел в артистическую комнату.

 

Мария Меерович и Сергей Накаряков после концерта

Артист выглядел свежим и совсем не утомленным. Познакомился с ним, с его мамой. Я спросил ее, как случилось, что восьмилетний мальчик выбрал именно трубу. Вот ее краткий рассказ:

– Сережа начал играть на фортепиано. После случившейся в 1986 году автомобильной аварии и травмы позвоночника, вынужден был долгое время проводить лежа в кровати, а потом врачи запретили ему сидеть и заниматься на рояле. Его отец, профессиональный пианист, предложил Сергею играть на трубе.

Можно предположить, что этот выбор был случайным, или папа ткнул пальцем в небо Специалисты-врачи и педагоги-методисты считают, что медные духовые инструменты и труба, в том числе, требуют физически развитый организм, так как при игре на духовом инструменте дополнительная нагрузка падает на легкие и сердце. Но 9-летний мальчик стал продвигаться семимильными шагами.

Сергей рассказывает о том, что повлияло на выбор инструмента:

Примерно в это время великий трубач, солист оркестра Большого театра Тимофей Александрович Докшицер записал на пластинку баховские прелюдии в собственном переложении для трубы и органа. Я был потрясен той новой мощью, которую вдруг приобрели слышанные мной сто раз хрестоматийные вещи. А тут еще мой папа с детства хотел стать трубачом, но бабушка этому противилась. По сути, я воплотил в жизнь то, о чем он так страстно мечтал». (Из интервью Анатолию Стародубцеву.)

Я участвовал в городском конкурсе в Горьком (теперь Нижний Новгород). Потом я стал дипломантом Всероссийского конкурса среди взрослых, хотя мне было тогда 10 лет. Официально я в нем не участвовал, просто перед жюри сыграл программу первого тура. На этом мои конкурсы закончились.

Уже в 1988 году он получает диплом на Всероссийском конкурсе трубачей в Ленинграде. Надо подчеркнуть, конкурс трубачей для взрослых. В 1991 году у Сергея происходит много событий. Это и большой успех на международном фестивале Иво Погорелича в Бад-Верисхофене (Германия), и эмиграция с родителями в Израиль. Отныне, они свободны в передвижении и выборе творческого пути. С 1993 года живут во Франции (Париже).

В настоящее время Сергей Накаряков играет в самых престижных залах мира, включая Hollywood Bowl in Los Angeles,(a seating capacity of 17,376.), Lincoln Center in New York, Royal Festival Hall and Royal Albert Hall in London; выступает на фестивалях во многих европейских странах. Каждый год он совершает многодневное турне по Японии.

Сергей Накаряков часто выступает с сольными концертами, играет с всемирно известными музыкантами, оркестрами и дирижерами.

 

Скрипач Вениамин Райхлин

По разным причинам в оркестр приглашались дополнительные музыканты. Мне стало известно о прослушивании скрипачей, чтобы выбрать лучшего и приглашать в случае необходимости. Я присутствовал на прослушивании. Был избран скрипач, учившийся со мной в Музыкальном училище в Казани. Не видел его десятки лет – Вениамин Райхлин.

Он произвел самое благоприятное впечатление знанием оркестрового репертуара, отличался аккуратностью игры, ритмической точностью. Веня совсем недавно приехал в Израиль уже в солидном возрасте, не мог рассчитывать на постоянную работу, но его очень часто стали приглашать в оркестр. Веню дважды брали в заграничные поездки. Пунктуальность и обязательность были привиты ему не кем-нибудь, а великим Натаном Рахлиным. Мы подружились семьями, перезванивались, гостили друг у друга.

Музыка в жизни, жизнь в музыке

Я еще ничего не рассказал о своей личной жизни. Я женат уже больше тридцати лет. У нас родилась в 1989 году дочка Helen. Отлично училась, после окончания школы служила два года в армии. Не говорит по-русски, не интересуется классической музыкой. В отличие от меня, в 21 год еще не знает, куда пойти учиться, какую профессию выбрать.

Helen Zaidel

Видел я в приезде Вени некий знак – мой соученик, музыкант из Казани. Круг замкнулся.

Не поехать ли мне в Казань родную сестру навестить? – спрашивал я себя. Во-вторых, подошел мой возраст выхода на пенсию. Выясняется, для оформления статуса пенсионера у меня отсутствует документ о высшем образовании – диплом. Проработал я 26 лет в оркестре, одновременно преподавал в Академии музыки имени Рубина в Иерусалиме. Никто и никогда не интересовался моим дипломом. Я объясняю чиновникам в Министерстве культуры, когда я уезжал в 1972 году, запрещалось вывозить с собой диплом, рабочую книжку и удостоверение водителя. Разрешалось взять заверенные нотариусом копии этих документов. Вот они – копии.

– Знаем, знаем, сейчас Россия свободная страна. Вы можете поехать в Москву и привести ваш диплом. Мы признаем только документ-подлинник.

В 1998 году я поехал в Москву, впервые после выезда из Советского Союза. Первым делом – визит в консерваторию. В тот же день получил диплом-дубликат и отдельно, список всех сданных экзаменов с оценками. Теперь, в Казань.

Моя сестра бережно хранила документы, оставленные мной. Я стал счастливым обладателем двух дипломов – подлинника и дубликата.

Неведомая сила тянула меня к местам, где провел детство, юность. У меня достаточно счастливая судьба. Я прожил долгую интересную жизнь. Встречался с интересными талантливыми людьми, много видел, много слышал, купался всю жизнь в музыке. Теперь, я свободный художник в том смысле, что занимаюсь только приятными делами.

Пианисты волнуют мое воображение, потрясают меня необычным прочтением известных произведений, фантастическим техническим совершенством. Пианисты-мыслители не подражают своим знаменитым предшественникам, а находят свой собственный путь. Их игра отличается высокой интеллигентностью и безукоризненным вкусом.

С выходом на пенсию жизнь только начинается. Кроме писем к матери, я ничего не писал, а сейчас разразился. Графоман? Может быть, судить читателю.

Я очень старался искренне, правдиво и объективно рассказать о музыке, концертах, дирижерах, солистах, о себе, – иногда, даю только пищу для размышлений. На этом умолкаю.



[1] Статья «А напоследок я скажу» была впервые опубликована в музыкальном журнале «Израиль XXI» № 7(25) Январь 2011. Настоящая публикация дана в новой редакции автора.


К началу страницы К оглавлению номера
Всего понравилось:0
Всего посещений: 3524




Convert this page - http://7iskusstv.com/2011/Nomer3/Zajdel1.php - to PDF file

Комментарии:

Наум Зайдель
Israel - at 2011-04-11 14:21:33 EDT
Дорогой Александр!
Я рад встретить вас на сайте Берковича и читать ваш положительный отзыв. Спасибо. Ни много, ни мало 35 лет прошли с тех пор, как мы встречались в Торонто. Да, два мира - полжизни там, полжизни здесь. С большим интересом читал ваш персональный сайт и рад, что вы преуспели во всем. Желаю здоровья и привет супруге. С уважением, Наум

Александр Туманов
Лондон Онтарио, Канада - at 2011-04-10 17:50:16 EDT
Воспоминания читаются с огромным интересом, просто невозможно оторваться. И по содержанию, в котором видно, как очстился автор от "совковости," часто сохранившейся у многих наших эмигранов, и по стилю, подкупающему своей безыскуственностью и простотой, виден автор, которому веришь. Действительно человек прошел долгую и интершеснейшую жизнь и стал мудрым. Говорят, что мудрость приходит с возрастом, но как часто она приходит одна. В этом случае — вместе. Два мира, оба познанные и объективно оцененные! Дорогой Наум, здоровья и успехов тебе и твоей семье. Покопайся в памяти и пиши еще.
Alexander
Jerusalem, Israel - at 2011-04-04 16:12:50 EDT

В отзыве на первую часть "Заметок" Н.Зайделя я писал, что буду с нетерпением ждать вторую часть его эссе. И мое нетерение вознаграждено вполне! Интереснейший рассказ о времени, об Израиле, о Музыке и музыке, о Мастерах и подмастрьях музыкальных. Особенно интересен для меня рассказ Наума о Рудольфе Баршае, не только потому, что мы с ним дальние родственники, но и потому, что я общался с ним за пять месяцев до его безвременной кончины и был тем журналистом, которому Рудольф Борисович дал свое последнее интервью. Оно опубликовано на этом сайте.
Мы должны быть очень признательны Науму Зайделю за то, что он развенчивает тот негативный образ Р.Баршая, который пытались нарисовать некоторые израильские СМИ и, в частности, музыковед Йоси Тавор. Они утверждают, что Р.Баршай насаждал в оркестре муштру, не привносил никаких новых идей, был скучен и старомоден, что многие музыканты - репатрианты из СССР якобы объявили маэстро бойкот, а в Москве Р.Баршай, видите ли, диктовал публике музыкальные вкусы. Наум Зайдман - живой свидетель тех событий - убедительно опровергает все эти домыслы. Сам Рудольф Борисович в разговоре со мной подчеркивал, что в Израиле его приняли божественно, "я не стоил такого замечательного отношения ко мне, - говорил он. - Это было просто изумительно. И мэр Тель-Авива Лахат, по прозвищу Чич, ставший моим другом - мы с ним по-немецки разговаривали, и Голда Меир, и Нехемия Леванон, замминистра иностранных дел, ну, и, конечно, публика, да и большинво музыкантов - все они ко мне чудесно относились, я этого и не заслужил даже. Что же касается того, что не получилось мне задержаться в Израильском камерном оркестре, так это надо было мне здесь родиться. Ментальность у нас уж больно разная, в этом нет ничего удивительно. Я ни на кого не обижаюсь, такова была реальность". Кстати, Рудольф Борисович рассказал мне, как они поссорились с Зубином Метой, с которым они дружили и которого он считает феноменальным дирижером. Но однажды Мета пошел жаловаться на Баршая в Кнесссет - ни больше, ни меньше. Дело в том, что Р.Баршай наставивал на том, чтобы шубертовские вечера Камерный оркестр играл для публики в большом зале Гейхал а-тарбута. Но Зубин Мета считал этот зал своим, и решил, что Баршай его подсиживает. И пошел жаловаться на него в Кнессет. Это было, конечно, не очень умно. И они поссорились. Но потом мэр Лахат пригласил обоих дирижеров к себе на Пурим, и там произошло примирение двух великих музыкантов.
Спасибо Н.Зайделю за то, что он вносит ясность в историю взаимоотношений израильских музыкальных начальников с такими выдающимися дирижерами из СССР, как Юрий Аранович и Рудольф Баршай. За то, что он рассказал столько интересного о других знаменитых музыкантах.
Александр Баршай, Израиль

A.SHTILMAN: "Воспоминания" Наума Зайделя
New York, NY, USA - at 2011-04-03 06:48:55 EDT
Захватывающе интересные воспоминания выдающегося московского музыканта!Надо сказать,что Наум Зайдель,кажется единственный советский исполнитель на духовом инструменте, получивший работу в престижном и известном оркестре на Западе.Большинство, можно сказать -98% -даже первоклассных /для Москвы или Ленинграда /советских духовиков не смогли работать по специальности в западных симфонических или оперных оркестрах. Причина? Иная школа игры в Европе и Америке, иной стиль звукоизвлечения на инструментах, совершенно иная культура звука в западных школах игры на духовых. В этом отношении струнники-скрипачи, виолончелисты,контрабасисты и альтисты-оказались в лучшем положении-российская школа игры на струнных инструментах признана во всём мире и почти каждый восстановил своё прежнее положение, занимаемое в России до иммиграции.Только в начале 2000-х в Америке появился молодой московский гобоист Евгений Изотов, правда окончивший в Америке колледж и занявший пост первого гобоиста "Чикаго Симфони" - самого знаменитого м высокооплачиваемого оркестра мира! Итак - за 41 год эммиграции из России -лишь два исполнителя на духовых! Сегодня молодёжь способна свободно выезжать зарубеж из России - для участия в фестивалях, мастер-классах и.т.д. Возможно, в будущем они смогут также полноценно работать в лучших ансамблях мира - Европы и Америки. Но до недавнего времени дело обстояло именно так. Возвращясь к воспоминаниям Наума Зайделя, необходимо отметить его мастерство короткой зарисовки - из крупиц мгновенно создаётся портрет человека-музыканта во всём его объёме. Таковы портреты Баршая, Кондрашина, Роберто Бэнци, Гарри Бертини, Лукаса Фосса, Иегуди Менухина. Исключительно интересно и открытие,даже для профессиональных музыкантов - такого выдающегося и уникального мастера-исполнителя, как Сергей Наркаряков.Обе части воспоминаний - хотел того автор или нет - являют собой поразительный контраст картин жизни в СССР и на Западе.Это как две планеты - одна,находящаяся в стадии эволюции с туманным будущим, другая - в цивилизации, дающей возможность людям создавать лучшее, на что они способны и наслаждаться этим лучшим. Каждый при чтении этих двух частей вспоминает свой личный опыт.Трудно в коротком отзыве подытожить все впечатления от этих двух столь интересных и совершенно разных по характеру частей воспоминаний. Привлекает и объективный рассказ автора о проблемах взаимоотнощений бывших советских дирижёров, даже таких выдающихся талантов, как Баршай и Аранович - возникавших от сопрокосновении с западным стилем концертной и репетиционной работы. В какой-то степени советские дирижёры были избалованы системой неоплачиваемых репетиций в СССР, что давало им возможность репетировать любые программы вдвое и трое дольше, чем это обычно практикуется на Западе. Нам, работавшим в Метрополитэн Опере в Нью-Йорке, приходилось играть великую оперу Бетховена "Фиделио"с одной репетиции, да и то не в главном зале, а в репетиционном. А через несколько месяцев нужно было играть и вообще без репетиции! Каков же был уровень дирижёров, хора, оркестра и певцов-солистов, способных при таких обстоятельствах играть на таком же уровне мирового класса, как будто всё было идеально и многократно отрепетировано?! Величайшая концентрация, дисциплина, мастерство каждого участника и действительно отчаянные усилия всех участников позволяют это делать практически во всех театрах и симфонических оркестрах мира! Это явление также прекрасно раскрыто в этой части воспоминаний. Я бы рекомендовал также любителям музыки ознакомиться с исключительно важным эссэ Наума Зайделя об Андрее Волконском/ опубликованным на страницах "Заметок"/.А вообще автору повезло - со сколькими уникальными музыантами ему довелось выступать в оркестре Ирусалимского Радио! Артур Рубинштейн,Исаак Стерн,Пьер Рампаль,Иегуди Менухин,Мстислав Ростропович,Борис Гольдштейн!Да, Барух а Шем! - повезло нашему поколению музыкантов-хотя и не очень многим - прожить две потрясающие жизни в Музыке. Спасибо.
Наум Зайдель
Израиль - at 2011-04-03 03:05:12 EDT
Крохман
- at 2011-03-29 16:36:41 EDT
Очень интересный рассказ профессионального музыканта! Спасибо! Вопрос к автору:
Не посылали ли Вы на конкурс уникальный кадр «Прозвучала сирена»?

Никогда не представлял фотографию "Прозвучала сирена" на конкурс. Она находится двадцать лет в семейном альбоме. Гости и знакомые, перелистывая страницы альбома, смотрели на фотографию и восклицали при этом, - "мне в голову не приходило фотографировать этот сюжет". Родители рано утром провожали маленьких детей в детские садики и возвращали домой после рабочего дня. Ребенок в одной руке, пластиковая конструкция (Mamad) в другой, на случай тревоги. Каждый взрослый получил бесплатно противогаз, шприц, атропин. Все аккуратно упаковано в картонной коробке с длинным ремнем для ношения на плече. Запрещалось выходить куда-либо без коробки. Под давлением США Израиль воздержался от участия в конфликте - непростое решение, когда гражданское население обстреливается иракскими ракетами.
Причина в том, что арабские страны Египет, Иордания, Сирия, Саудовская Аравия, входящие в коалицию в войне против Ирака, предупредили, что немедленно выйдут из коалиции, если Израиль будет вовлечен в войну.

Крохман
- at 2011-03-29 16:36:41 EDT
Очень интересный рассказ профессионального музыканта! Спасибо! Вопрос к автору:
Не посылали ли Вы на конкурс уникальный кадр «Прозвучала сирена»?

_Ðåêëàìà_




Яндекс цитирования


//