Номер 7(20) - июль 2011
Сэм Ружанский

Сэм РужанскийНаум Сагаловский: «Сонеты Шекспира я перевёл для собственного удовольствия...»
Интервью с поэтическим приложением

Наум Иосифович Сагаловский (род. в 1935 г. в Киеве) — поэт, по основной профессии инженер, закончил Новочеркасский политехнический институт, в 1979 г. эмигрировал в США, живет в Чикаго. Печатался в газетах и журналах США, Канады, Израиля, России, Украины. Автор нескольких сборников стихов, в том числе сборника «Демарш энтузиастов» совместно с В. Бахчаняном и С. Довлатовым.

Мое знакомство с ним состоялось совершенно случайно - кто-то из друзей прислал мне стихотворение абсолютно незнакомого мне поэта по имени Наум Сагаловский. Стихотворение его мне настолько понравилось, что я в свою очередь переслал его десятку  друзей, реакция которых  была потрясающей: пришли ещё! Нашел самостоятельно ещё с десяток стихов и вновь разослал. И опять всем понравилось. Тем временем я обнаружил в Интернете целые залежи отличных его творений. Для любителей поэзии сразу сообщаю адрес  страницы  Наума Сагаловского: www.stihi.ru/avtor/mottl.

Сам же я был настолько переполнен впечатлениями от прочтения его стихов, что тут же решил, что все мои попытки познакомить моих друзей по E-mail с его произведениями не соответствуют масштабу автора, И что единственный способ рассказать об этом человеке - поэте и инженере, или, если вам больше нравится, инженере и поэте, - это провести с ним интервью и опубликовать в сети с приложением нескольких стихов. Что и было сделано – интервью появилось в печати 5-го мая 2010-го года в еженедельнике «Мы Здесь».

Не так давно я поинтересовался, над чем интересным Наум сейчас работает, и в ответ услышал, что он закончил и даже опубликовал книжку переводов на русский язык всех сонетов Шекспира[1].

Сонеты Шекспира. При слове «Сонеты» мне вспомнился далекий 1945-й год и мое первое знакомство с переводами Самуила Маршака, которые были напечатаны в 11-м и 12-м номерах «Нового мира» за тот же 1945-й год.[2] Эти переводы предваряла статья Михаила Морозова[2], крупнейшего специалиста по английской литературе и знатока творчества Шекспира. Чем меня, тогда еще 14-летнего подростка, привлекала эта статья, сейчас уже не помню, но с той далекой зимы 1945-го года я навсегда полюбил сонеты Шекспира в переводах Маршака. Они так легко читались и запоминались, что их хотелось повторять и повторять на разные лады.

Сегодня, более полувека спустя, мне трудно сказать, что меня так захватило: простая и такая понятная передача мыслей и чувств, заложенных в каждом сонете, или их удивительная образность и мелодичность. Я то и дело цитировал родным, знакомым и друзьям-одноклассникам отдельные сонеты. И, конечно же, один из любимых - 66-й сонет: «зову я смерть....», я цитировал его то целиком, то смакуя, как афоризм, каждую строчку в отдельности – «...и мощь в плену у немощи беззубой», или «и прямоту, что глупостью слывет, и глупость в маске мудреца, пророка», или... Впрочем, я надеюсь, что читатели, любящие сонеты, дальше смогут продолжить самостоятельно.

Что греха таить, долгие годы я пребывал в уверенности, что переводы Маршака, кстати, удостоенные Сталинской премии за 1949-й год (третьей из его четырех), являются единственными.

Но вот в 1984-м году мне подарили книгу «Уильям Шекспир. Сонеты»[3] с чудесным предисловием Александра Аникста и не менее интересным послесловием Андрея Зорина. Эта книга раскрыла мне глаза на историю переводов сонетов Шекспира на русский язык. Оказалось, что первые художественные переводы были сделаны очень давно графом Иваном Мамуной, который перевёл всего шесть сонетов, опубликованных в период с 1850-го по 1890-й год, то есть в течение 40 лет. Дальше - больше: в 1880 году издатель и переводчик Н.В.Гербель публикует первый перевод всего свода сонетов Шекспира. Критика жёстко оценила эти переводы, и, хотя им было отказано в художественных достоинствах, в то же время отмечалось, что, благодаря Гербелю, русский читатель познакомился с сонатами как с целостным произведением.

Серьезным шагом стали переводы всех (кроме двух) сонетов, выполненные родным братом великого композитора Петра Чайковского - Модестом Ильичём и опубликованные им в 1914-м году.

Следующий, можно сказать, исторический этап - выход в 1948-м году отдельной книгой всех 154 сонетов в переводах Самуила Маршака и с предисловием ранее мной уже упомянутого Михаила Морозова, который, в частности, писал: «Среди широких читательских кругов сонеты Шекспира были у нас до сих пор малопопулярны, в особенности по сравнению с его прославленными драматическими произведениями. И, однако, стоило только переводам Маршака появиться в журналах, как сонетами Шекспира живо заинтересовались советские читатели разных  возрастов и разных профессий. Одна из причин заключается, несомненно, в том, что в этих новых переводах шекспировские сонеты, облекшись в одежды другого языка, сохранили свое звучание, свою мелодию»[4].

Мнение шекспироведа Андрея Зорина[3]:

«Сегодня среди многочисленных почитателей Шекспира в нашей стране едва ли можно найти человека, незнакомого с сонетами. Однако такая ситуация сложилась далеко не сразу. Почти столетие русская публика знакомилась с переводами и переделками шекспировских трагедий, ничего не зная о сонетах, и еще почти столетие, вплоть до появления переводов Маршака, считая их в лучшем случае источником сведений о жизни великого драматурга, а в худшем – изящной, но пустой забавой гения».

Но если вы подумали, что после переводов М. Чайковского в 1914-м году и до появления переводов С. Маршака никто не пытался переводить сонеты Шекспира, то вы глубоко ошибаетесь. Отдельные его сонеты переводили  В.Брюсов и О. Румер, Б.Пастернак и Т. Щепкина–Куперник, В.Бенедиктова, Н.Брянский и многие другие, но никто из них не  решился на такой подвиг как перевод всех 154-х сонетов[3].

В тоже время, после публикации Маршака долгие годы не появлялись новые переводы сонетов Шекспира. Но  Маршак отнюдь не «закрыл»  тему  сонетов, как считали очень  многие. «Монополия» Маршака, за  единичными  исключениями,  продолжалась  до 1977-го года,  когда  были  напечатаны  все  сонеты  Шекспира  в  переводах харьковского поэта и лингвиста А. М. Финкеля (1899-1968). Финкеля к тому времени уже не было в живых, а  при жизни его переводы никогда не издавались.[5]

После публикации переводов А.Финкеля переводчики прорвали плотину  молчания и, как грибы после дождя, стали появляться новые переводы. С тех пор штурм вершины под названием «Сонеты Уильяма Шекспира» продолжается (плох тот солдат, который не мечтает стать генералом), а поддержкой и вдохновением к новым переводам служат слова одного из представителей племени переводчиков А. Финкеля [6]:

«...несколько переводов одного и того  же  произведения не только возможны и допустимы, но и  весьма  желательны,  -  это  позволяет лучше и глубже познать произведение и дает вместе с тем  чрезвычайно  ценный материал для решения многих проблем как теоретического, так и  исторического характера».[6]

Я полагаю, что именно этим был движим Борис Кушнер[7], представляя читателям сетевого альманаха «Еврейская старина»  интересную аналитическую статью «О переводах сонетов  Шекспира» и  собственные переводы  нескольких сонетов.

Сегодня мне доставляет большое удовольствие и честь предложить читателям упомянутого альманаха мою беседу с поэтом Наумом Сагаловским и несколько его переводов.

Беседа с Наумом Сагаловским

Наум Сагаловский: «Позвольте, я для начала скажу вот что. В конце прошлого, 2010-го года, я перевёл с английского полный цикл сонетов Уильяма Шекспира. Эта работа заняла у меня чуть менее трёх месяцев. Сейчас она вышла отдельной книжкой, которая называется "Все сонеты Шекспира в переводах Наума Сагаловского". Книжка продаётся on-line, на сайте www.amazon.com. А теперь готов отвечать  на ваши вопросы.

С.Р. Для начала давайте освежим в памяти наших читателей некоторые  сведения о сонетах. Начнем с самых азов - что это за особая  стихотворная форма - сонет, особенности его построения и его связь с содержанием?

Сонет - это строгая стихотворная форма, составленная из 14-ти строк. Строки эти делятся на четыре строфы. Классический (французский, итальянский) сонет содержит два катрена и два терцета (катрен - это строфа из 4-х строк, терцет - из 3-х). Шекспировский же (английский) сонет содержит три катрена и одно двустишие (его называют "сонетным ключом"). Сонеты различаются ещё и способами рифмовки, объяснять их - дело долгое. Желающие всегда могут найти разъяснения в Интернете.

Шекспир в своих сонетах два раза отступил от канона: сонет 99-й содержит 15 строк, а сонет 126-й - 12, причём эти 12 строк разбиты на шесть двустиший.

Что касается связи сонета с его содержанием, скажу только, что строгая форма сонета заставляет укладывать мысли и чувства автора в 14 строк таким образом, чтобы сонет представлял собой целиком законченное произведение.

С.Р. Какой стихотворный размер преобладает в сонетах: ямб, хорей, дактиль или другие?

Как правило, сонеты пишутся пятистопным ямбом, редко - шестистопным. Все сонеты Шекспира (их 154) написаны пятистопным ямбом, кроме одного - 145-го, который почему-то написан четырёхстопным ямбом.

 Кстати, роман "Евгений Онегин" Пушкина, написанный четырёхстопным ямбом, состоит из сонетов, построенных по одному принципу, сонеты эти названы "онегинскими строфами".

 Пятистопный ямб - несколько медлительный, я бы сказал - меланхолический, хорошо пригоден к выражению эмоций, особенно - любовных. Конечно, эмоции можно прекрасно выражать и другими размерами, всё зависит от мастерства автора.

Я попытался когда-то в шутливой форме представить пятистопный ямб. В "Посвящении" к поэме "Старая притча" есть такие строки:

На склоне лет, в иную глядя даль,

я заразился ямбом пятистопным,

замедленным, не очень расторопным,

я слышу в нём подспудную печаль.

Он голос тех, кто хрупок и раним,

и вот пример (моя тут хата с краю):

“Волчица ты, тебя я презираю,

ты похоти предаться хочешь с ним!”

А вот ещё пример, известный всем,

кого любовь терзает или гложет:

“Я вас любил, любовь ещё, быть может,

в душе моей угасла не совсем…” 

 

С.Р. Что такое венок сонетов?

Венок сонетов - это произведение, состоящее из 15-ти сонетов, где каждый последующий сонет начинается последней строкой предыдущего; чаще всего последняя строка четырнадцатого сонета повторяет первую строку первого сонета. Пятнадцатый сонет (его называют "магистралом") последовательно состоит из первых строк всех 14-ти сонетов.

Это очень жёсткая форма стиха, и желающих писать венки сонетов было и есть не так уж и много. Из всех читанных мною венков мне больше всех нравится венок сонетов "Весть о мире" Семёна Кирсанова, начинающийся словами: "Ещё нет вести о начале мира. В госпиталях - карболовая мгла."

С.Р.  Есть ли какая-нибудь связь сонетов Шекспира между собой?

Все сонеты Шекспира связаны между собой. В цикле 154 сонета. Сонеты 1 - 126 посвящены некоему "белокурому другу", сонеты 127 - 152 посвящены некой "смуглой подруге" (её иногда называют ещё "смуглой леди сонетов"; у Бернарда Шоу есть пьеса, а у Юрия Домбровского - рассказ с таким названием), два последних сонета, 153-й и 154-й, это притчи о боге любви - Купидоне. Кто эти "друг" и "подруга" - вопрос остаётся открытым, равно как и вопрос о существовании самого Шекспира.

Сонеты к другу и подруге - это история отношения к ним автора, от робкого заискивания до сердечных признаний, от унижения до торжества любви, и далее - до разочарований и проклятий. По сути говоря, весь цикл сонетов - это большая поэма, которую надо читать подряд, от начала до конца. Чтение отдельных сонетов полного представления о чувствах автора и накале его страстей не даёт. Поэтому я советую читателям сонетов Шекспира в любых переводах читать их не выборочно, а один за другим.

С.Р. Сколь трудны для перевода сонеты Шекспира?

На этот вопрос мне ответить сложно. Дело в том, что я не профессиональный переводчик. Вероятно, надо начать с того, насколько хорошо переводчик знает язык оригинала. Я, безусловно, не знаю английский язык в совершенстве, но вполне понимаю и разбираюсь в языке сонетов. Кроме того, я пользовался и имеющимися подстрочниками. Но главная трудность не в этом.

Английский язык по сравнению с русским более ёмок, попросту говоря - для выражения текста на английском языке нужна меньшая, нежели на русском, "площадь" стиха. Поэтому для перевода, скажем, двух строк Шекспира необходимы, в большинстве случаев, три или четыре строки русского текста. Сонеты Шекспира содержат столько мыслей и образов, что уложить их все в размеры русского стиха зачастую просто невозможно. Тогда переводчик урезает шекспировские мысли и образы и оставляет те, что кажутся ему важнее других. Или начинает сочинять что-то от себя.

Самуил Маршак - автор классических переводов сонетов - частенько заменял текст Шекспира своим собственным, выдавая в результате замечательные русские стихи.

Мне лично переводы сонетов дались сравнительно легко. В послесловии Евг. Витковского к стихотворной книжке одного молодого поэта я прочёл слова Аркадия Штейнберга: "Поэт должен дожить до себя". Вероятно, я, человек уже довольно пожилой, дожил до себя. Хотя собственные стихи пишутся трудно.

С.Р. Давайте рассмотрим  66-й сонет на примере двух-трех переводов  (Маршак, Чайковский  или Пастернак) + Ваш перевод  + подстрочник.

Всё, конечно, познаётся в сравнении. Но дело в том, что сравнивать мои или любые другие переводы сонетов надо не с переводами Маршака или Пастернака, а с текстом самого Шекспира (в оригиналах и подстрочниках).

 Борис Пастернак, кстати, перевёл лишь три сонета (66-й, 73-й и 74-й). Что касается Модеста Чайковского, то его переводы с лексикой 19-го века, я думаю, устарели. Если уж сравнивать мои переводы, то надо сравнивать их с переводами Маршака, а из более новых - с переводами А. Финкеля, Ю.Лившица, А.Шаракшанэ (который, кстати, сделал хорошие подстрочники сонетов).

66-й сонет Шекспира - самый известный, я бы даже сказал - самый затасканный, и кто только его ни переводил. Он стоит как бы особняком между прочих сонетов. Если во всех других сонетах Шекспир изливает свои чувства объекту любви, то 66-й сонет - инвектива, изобличающая упадок нравов в обществе, этакая диссидентская речь. Поскольку всё то, против чего выступал в 16-м веке поэт Шекспир,  существует во все времена, то русские его переводы всегда были и будут актуальны. Отсюда и причина популярности 66-го сонета.

В оригинале он звучит так:

Tired with all these, for restful death I cry:

As to behold desert a beggar born,

And needy nothing trimmed in jollity,

And purest faith unhappily forsworn,

And gilded honour shamefully misplaced,

And maiden virtue rudely strumpeted,

And right perfection wrongfully disgraced,

And strength by limping sway disabled,

And art made tongue-tied by authority,

And folly (doctor-like) controlling skill,

And simple truth miscalled simplicity,

And captive good attending captain ill:

Tired with all these, from these would I he gone,

Save that, to die, I leave my love alone.

Русский подстрочник (здесь и далее - перевод А. Шаракшанэ):

Устав от всего этого, я взываю к смерти, -

_устав_ видеть достоинство от роду нищим,

и жалкое ничтожество, наряженное в роскошь,

и чистейшую веру, от которой злобно отреклись,

и позолоченные почести, позорно воздаваемые не по заслугам,

и девственную добродетель, которую грубо проституируют,

и истинное совершенство, неправедно опозоренное,

и силу, которую шаткое правление сделало немощной,

и искусство, которому власть связала язык,

и блажь, с ученым видом руководящую знанием,

и безыскусную честность, которую прозвали глупостью,

и порабощенное добро в услужении у главенствующего зла, -

устав от всего этого, я бы от этого ушел,

но _меня останавливает_, что, умерев, я оставлю свою любовь в

одиночестве.

 

 

Начинаем сравнивать. Вот перевод Пастернака:

 

 

Измучась всем, я умереть хочу.

Тоска смотреть, как мается бедняк,

И как шутя живется богачу,

И доверять, и попадать впросак,

 

И наблюдать, как наглость лезет в свет,

И честь девичья катится ко дну,

И знать, что ходу совершенствам нет,

И видеть мощь у немощи в плену,

 

И вспоминать, что мысли замкнут рот,

И разум сносит глупости хулу,

И прямодушье простотой слывет,

И доброта прислуживает злу.

 

Измучась всем, не стал бы жить и дня,

Да другу трудно будет без меня.

 

Вот перевод Маршака:

Зову я смерть. Мне видеть невтерпеж

Достоинство, что просит подаянья,

Над простотой глумящуюся ложь,

Ничтожество в роскошном одеянье,

И совершенству ложный приговор,

И девственность, поруганную грубо,

И неуместной почести позор,

И мощь в плену у немощи беззубой,

И прямоту, что глупостью слывет,

И глупость в маске мудреца, пророка,

И вдохновения зажатый рот,

И праведность на службе у порока.

 

Все мерзостно, что вижу я вокруг...

Но как тебя покинуть, милый друг!

Перевод Финкеля:

Устал я жить и умереть хочу,

Достоинство в отрепье видя рваном,

Ничтожество - одетое в парчу,

И Веру, оскорбленную обманом,

И Девственность, поруганную зло,

И почестей неправых омерзенье,

И Силу, что Коварство оплело,

И Совершенство в горьком униженье,

И Прямоту, что глупой прослыла,

И Глупость, проверяющую Знанье,

И робкое Добро в оковах Зла,

Искусство, присужденное к молчанью.
 

Устал я жить и смерть зову скорбя.

Но на кого оставлю я тебя?!

Перевод Лившица:

Как дальше жить? Устал я оттого,

что вижу честной бедности судьбу

и пустоты духовной торжество,

и веру, пригвождённую к столбу,

и мнимой славы незаконный герб,

и девственности попранный цветок,

и оскорблённой доблести ущерб,

и силу подавляющий порок,

и творчество у власти под пятой,

и глупости надзор за мастерством,

и простоту, слывущую святой,

и злобу, овладевшую добром.

     Как дальше жить? Себя убил бы я...

     О, если бы не ты, любовь моя!

 

И, наконец, мой перевод:

 

Я дó смерти от этого устал:

кто честен – нищ, увы, ещё в утробе,

ничтожество спешит на пьедестал,

и веры нет – отвергнута по злобе,

почёт и слава – личности пустой,

девичество спроважено в бордели,

достоинство оплёвано толпой,

и те, кто правят, силу одолели,

искусству власть заклеила уста,

наукам – неуч ревностный радетель,

и лгут, что правда – это пустота,

и служит злу немая добродетель.
 

Чтоб этого не знать, скончался б я,

но будет без меня любовь моя.

Пусть теперь читатели сравнивают.

С.Р. Чем вы можете объяснить тот факт, что Вы, хорошо зная, сколь популярны  переводы Маршака, решились на такой большой и серьезный труд - заново перевести все сонеты Шекспира?

Когда я стал переводить сонеты Шекспира, я меньше всего думал о Маршаке и о соперничестве с ним. Маршак - один из моих заочных учителей, мне близко всё, что он написал. Я учился у него точности мысли и краткости изложения. Когда я читал лёгкие и изящные маршаковские сонеты, мне казалось, что и Шекспир писал столь же легко и изящно. Оказалось, что это вовсе не так: стихи Шекспира несколько тяжеловесны, приземлены, насыщены парадоксальными образами.

Почему я взялся за переводы сонетов? Сначала я для интереса перевёл, как водится, 66-й сонет, и мне это дело понравилось. Перевод показался мне игрой в кубики, когда, зная буквы, можно составлять слова. То же самое с сонетами: известны слова, известен их порядок, и надо составить из них русские предложения. Но этого, как вы понимаете, мало.

Для перевода надо почувствовать настроение автора, полёт мысли, его душевное состояние, приблизиться к обстоятельствам его жизни, окунуться в его заботы и тревоги. Для этого нужен определённый эмоциональный настрой, который как раз и обнаружился у меня в последние три месяца прошлого года. Связано это с обстоятельствами моей жизни, о чём распространяться я не буду. Читая сонеты, я проникся их трагической, во многом, сущностью и понял две вещи: их следует переводить не выборочно, а подряд, поскольку каждый последующий сонет продолжает предыдущий, раскрывая историю жизни и переживаний Шекспира, и нельзя при работе над переводами пропускать хотя бы даже один день, чтобы не выйти из представленного образа и не погасить свой собственный  эмоциональный накал. Чем я и руководствовался.

Я не соперник Маршаку, но мне кажется, что, если его сонеты - это романсы, то мои - крик души, хотя судить об этом - не мне. Тут есть ещё некое тонкое обстоятельство, касающееся "белокурого друга" - адресата первых 126-ти шекспировских сонетов, где изображена любовь к этому другу. Такая любовь к мужчине (вместе с любовью к "смуглой леди") может навести на мысль о бисексуальности Шекспира, о чём в советское время нельзя было и подумать. Поэтому все сонеты, за исключением какого-то количества сонетов в начале цикла, которые обращены к мужчине и не имеют никаких упоминаний о любви к нему, Маршак адресовал женщине. Я не хочу вдаваться в дебаты о сексуальной ориентации великого барда, об этом есть масса предположений, тем более что даже авторство сонетов до сих пор оспаривается.

С.Р. Я понимаю, что Вам очень трудно самого себя оценить, и всё же давайте, как пример особенностей и достоинств Вашего перевода, рассмотрим  Ваш и Маршака переводы и сравним их с оригиналом и подстрочником.

Опять же, оценить свои переводы я не могу, хотя, пусть и немногие, но достойные люди, хорошо отозвались о них. В этой связи я хочу поблагодарить друзей, которые внимательно прочли мои переводы и обнаружили в них ряд огрехов и неточностей, которые я в меру своего разумения постарался исправить, это - замечательные поэты Вера Горт и Александр Габриэль, и им моя бесконечная признательность.

А для "сравнения" давайте возьмём 73-й сонет, который перевёл и Пастернак.

Вот оригинал:

That time of year thou mayst in me behold

When yellow leaves, or none, or few, do hang

Upon those boughs which shake against the cold,

Bare ruined choirs, where late the sweet birds sang.

In me thou seest the twilight of such day

As after sunset fadeth in the west,

Which by and by black night doth take away,

Death's second self, that seals up all in rest.

In me thou seest the glowing of such fire

That on the ashes of his youth doth lie,

As the death-bed whereon it must expire,

Consumed with that which it was nourished by.

This thou perceiv'st, which makes thy love more strong,

To love that well which thou must leave ere long.

А вот и подстрочник:

Во мне ты видишь то время года,

когда желтые листья - их или нет совсем, или мало - висят

на трясущихся от холода ветвях, -

оголенных разрушенных хорах, где недавно пели сладкоголосые птицы.

Во мне ты видишь сумерки дня,

который после захода солнца угасает на западе;

его быстро забирает черная ночь -

второе "я" Смерти, все опечатывающая покоем.

Во мне ты видишь сияние такого огня,

который покоится на золе своей юности,

как на смертном ложе, где он должен угаснуть,

поглощенный тем, что его питало.

Ты это осознаешь, и это делает твою любовь сильнее,

_заставляя_ любить преданно то, что ты должен вскоре потерять.

Перевод Пастернака:

То время года видишь ты во мне,

Когда из листьев редко где какой,

Дрожа, желтеет в веток голизне,

А птичий свист везде сменил покой.

 

Во мне ты видишь бледный край небес,

Где от заката памятка одна,

И, постепенно взявши перевес,

Их опечатывает темнота.

 

Во мне ты видишь то сгоранье пня,

Когда зола, что пламенем была,

Становится могилою огня,

А то, что грело, изошло дотла.

 

И, это видя, помни: нет цены

Свиданьям, дни которых сочтены.

 

Перевод Маршака:

 

То время года видишь ты во мне,

Когда один-другой багряный лист

От холода трепещет в вышине -

На хорах, где умолк веселый свист.

 

Во мне ты видишь тот вечерний час,

Когда поблек на западе закат

И купол неба, отнятый у нас,

Подобьем смерти - сумраком объят.

 

Во мне ты видишь блеск того огня,

Который гаснет в пепле прошлых дней,

И то, что жизнью было для меня,

Могилою становится моей.
 

Ты видишь все. Но близостью конца

Теснее наши связаны сердца!

 

Мой перевод:

 

Во мне ты видишь осени исход,

когда уже не слышен листьев шорох,

и холод ветви голые трясёт,

где раньше птицы пели, как на хорах.

Во мне ты видишь угасанье дня,

когда он вдруг становится изгоем,

и ночь приходит, сумерки гоня,

как смерть сама, венчая всё покоем.

Во мне ты видишь пепел от костра,

в котором тлеет искра голубая,

как на одре, где ей уже пора

погаснуть, нашу юность погребая.
 

Вот почему в преддверии утрат

твоя любовь сильнее во сто крат.

Вот и найдите здесь "особенности и достоинства".

С.Р. Кстати, в какой стихотворной форме написаны сонеты на английском, Маршаком и Вами?

Я уже говорил, что оригиналы сонетов написаны пятистопным ямбом, переводы Маршака и мои сохраняют этот размер (кроме 145-го сонета, который написан и переведен ямбом четырёхстопным). Все шекспировские катрены имеют перекрёстные рифмы (1-я строка рифмуется с 3-ей, 2-я - с 4-ой), я это соблюдаю везде, Маршак - не всегда. Главное различие наших (и других) переводов в следующем.

У Шекспира в стихах присутствуют мужские и женские рифмы (поясню: мужские рифмы имеют ударение на последнем слоге, женские - на предпоследнем). Рифмы эти чередуются, но в оригиналах нет никакой устойчивой последовательности мужских и женских рифм. Переводить же сонеты строго по признакам рифм - дело бессмысленное. Поэтому Маршак чередовал рифмы так, как ему хотелось: то он в отдельных сонетах или катренах пользовался только мужскими рифмами, то чередовал их с женскими. Лифшиц, например, переводя сонеты, решил применять только мужские рифмы. Я же поступил так - все катрены я перевёл, чередуя мужские и женские рифмы, а двустишия имеют только рифмы мужские. Это создаёт некое однообразие и порядок, кроме того - мне кажется, что чередование мужских и женских рифм придаёт стиху некую благозвучность.

И в заключение добавлю следующее. Сонеты Шекспира я перевёл для собственного удовольствия. Они изданы отдельной книжкой, но не думаю, что есть много охотников её покупать, следовательно - мало кто знает и будет знать о моей работе.  Дело в том, что, как объяснил мне главный редактор одного московского издательства, народ привык к переводам Маршака и покупает именно их. Впрочем, мои переводы есть и в Интернете, на моей странице на сайте Стихи.ру. (http://stihi.ru) И какими бы они ни были, я счастлив, что совершил хорошее дело.

Уважаемый Наум Сагаловский, благодарю Вас за интересную и содержательную беседу и щедрое время, выделенное для неё. Буду с удовольствием знакомиться с Вашими новыми стихами, и до новых встреч!

Список литературы:

1. Все сонеты Шекспира в переводах Наума Сагаловского, Чикаго, 2011.

1. М.М.Морозов. О сонетах Шекспира.  "Новый мир", М., 1945, № 11-12.

2. «Уильям Шекспир. Сонеты».М., «Радуга», 1984

3. Шекспир В. Сонеты.  Пер.  С.  Маршака.  М.: Советский писатель, 1948.

4. У.Шекспир. Сонеты. Антология современных переводов, Азбука-классика,  2004

5. А.Финкель. (Харьков).  Мастерство перевода, Советский писатель, 1968.

6. Борис Кушнер. О переводах сонетов Шекспира. Сетевой альманах «Еврейская старина», № 15 за 7 марта 2004г.(http://berkovich-zametki.com/AStarina/Nomer15/Kushner1.htm)

От редакции. Первая часть сонетов Шекспира в переводе Наума Сагаловского публикуется в настоящем номере журнала. Окончание планируется в следующем.


К началу страницы К оглавлению номера
Всего понравилось:0
Всего посещений: 3958




Convert this page - http://7iskusstv.com/2011/Nomer7/Ruzhansky1.php - to PDF file

Комментарии:

Ирина
Тель-Авив, Израиль - at 2020-04-06 11:34:00 EDT
Будучи поклонницей сонетов вообще и Шекспировских в частности, читала их в переводах самых разных - от Маршака до никому не известных переводчиков со Стихи.ру.
Ваши мне очень понравились! С одной стороны, следование авторским мыслям и образом, стройность стиха, а с другой - свобода обращения со словом и изящество.
Спасибо большое и за эти переводы, и вообще за Ваши стихи, которые доставили мне и моим друзьям немало радости от
общения с мудрым и остроумным человеком!

Е.Р.
YN, USA - at 2011-08-03 23:23:09 EDT
НАВЕЯННОЕ СТАТЬЕЙ

Я знал: «Сонет» от слова «Звук»,
И у него свои каноны.
Я знал: Шекспир, Маршак…и вдруг
Фамилий столько незнакомых.

И все они переводили
Сонеты старины Шекспира.
Что ими все ж руководило?
Желание познать кумира,

Его менталитет и взгляды
До нас на русском донести?
Пусть будет им успех наградой
На этом творческом пути.

Я не берусь судить, кто лучше
Смог это сделать для меня,
Но благодарен я за случай,
Открывший мне их имена.

В их переводах в Интернете
Я каждый прочитал сонет,
Как хорошо, что в сети эти
Завлек меня наш друг-сосед.

Е.Р. США, 08/02/2011

Б.Тененбаум
- at 2011-07-25 14:16:17 EDT
Не в обиду будь сказано уважемому автору, название его книги - "Все сонеты Шекспира в переводах" - неудачно. Куда точнее ее следовало бы назвать "Вольные переложения сонетов Шекскпира". Может, даже "... весьма вольные ...". К переводам этот жанр безусловно не относится. Оглушительные "вольности" видны как раз на канонических сонетах, 66-ом и 73-ем - дрожь берет читать.

Вот только один пример: четыре строчки из сонета 73 в оригинале выглядят так:

"In me thou seest the glowing of such fire

That on the ashes of his youth doth lie,

As the death-bed whereon it must expire,

Consumed with that which it was nourished by
."

Подстрочник (сделанный автором перевода ?) получился грубее некуда:

"Во мне ты видишь сияние такого огня,

который покоится на золе своей юности,

как на смертном ложе, где он должен угаснуть,

поглощенный тем, что его питало
".

Никакого "сияния" тут, конечно, нет - речь идет о догорающем огне, так что "glowing" - это "мерцание", или "слабое свечение". И уж конечно, никакого "покоится на на золе своей юности" в оригинале тоже нет. это перевод отдельных, оторванных друг от друга слов, а не всего предложения. А все предложение означает, что догорающий огонь - в том же месте, где когда-то, "в своей юности", он разгорелся. Наконец, потрясающей силы образ оригонала - огонь, "... пожранный тем, что его вскормило ..." - превратился в банальную строчку: огонь, "... поглощенный тем, что его питало ...".

Однако даже плохой подстрочник оказывается превзойден еще более плохим "переводом":


"Во мне ты видишь пепел от костра,

в котором тлеет искра голубая,

как на одре, где ей уже пора

погаснуть, нашу юность погребая
".

Просто не знаешь, с чего начать ругаться - с голубой искры, вставленной разве что для рифмы, или с молодецкого ".... как на одре, где ей уже пора ...", или, "... нашей юности ...". Которой (юности) тут нет и в помине, потому что речь идет о вещах куда более серьезных - о гибели.

"... Взамен турусов и колес Не читки требует с актера, А полной гибели всерьез ..." - как сказано у Пастернака.

Короче говоря - это все не переводы, а переложения. Именно поэтому всю работу и оказалось возможным уложить в три месяца. Да хоть и в один - человек стихи пишет, и неплохие, и искренне, и "... из себя ..." - можно делать с любой скоростью. Только это не Шекспир, а Сагаловский.


Семен Л.
Россия - at 2011-07-25 13:31:04 EDT
Наум Сагаловский: «Позвольте, я для начала скажу вот что. В конце прошлого, 2010-го года, я перевёл с английского полный цикл сонетов Уильяма Шекспира. Эта работа заняла у меня чуть менее трёх месяцев. Сейчас она вышла отдельной книжкой, которая называется "Все сонеты Шекспира в переводах..."
===============
Автор, видимо, неудачно, неясно выразился, потому что если понимать буквально, то получается два сонета в день. Это было бы неуважением к Шекспиру.



_Ðåêëàìà_




Яндекс цитирования


//