Номер 12(25) - декабрь 2011
Хаим Соколин

Хаим СоколинИз ненаписанного
(перевод и стихи)

SONNET 66

 

William Shakespear

 

Tired with all these, for restful death I cry,

As to behold desert a beggar born,

And needy nothing trimm'd in jollity,

And purest faith unhappily forsworn,

And gilded honour shamefully misplac'd,

And maiden virtue rudely strumpeted,

And right perfection wrongfully disgrac'd,

And strength by limping sway disabled,

And art made tongue-tied by autority,

And folly (doctor-like) controlling skill,

And simple truth miscall'd simplicity,

And captive good attending captain ill:

Tired with all these, from these would I be gone,

Save that, to die, I leave my love alone.

 

СОНЕТ 66

 

Уставший от всего, я призываю смерть,

Как нищий обрету в ней избавленье,

Что бедняку веселья круговерть,

Когда над верой истинной глумленье,

И почести приравнены к позору,

И честь девичью видим на панели,

И совершенству затаиться впору,

И смелые под властью онемели,

И власть искусству вырвала язык,

И глупость перекрыла путь уменью,

И правду знать народ уже отвык,

И справедливость предана забвенью,

Устал я и готов покинуть мир,

Но как тебя оставить, мой кумир!

 

 

***

 

 

РАССКАЗ МОСКОВСКОГО БОМЖА

 

Недавно по пути в ночлег

Зашел с бутылкой я в пивную,

Присел за столик, жду коллег,

Чтоб душу отвести смурную.

 

Вдруг явь похожая на сон –

Заходят сразу два пейсатых:

Альцгеймер, следом Паркинсон,

В лапсердаках и черных шляпах…

 

Я не поклонник иностранцев,

Но на троих – другой расклад,

Сюда приходят не для танцев,

А соблюсти мужской обряд.

 

Встаю с бутылкой, улыбаюсь,

Иду к гостям. Что за херня?

Я трезвый, почему шатаюсь?

И будто ток трясет меня.

 

Потом и вовсе чертовщина –

Забыл и имя, и слова,

Успел подумать – в чем причина?

И отключилась голова…

 

И вот теперь лежу в больнице,

И слышу сквозь тревожный сон

Далекий голос медсестрицы,

Что друг пришел мой Паркинсон.

 

В глубокой пребывая дрёме,

Не в силах шевельнуть ногой,

Я чувствую – за ним на стрёме

В такой же шляпе тот, другой…

 

ЗАКОН ВСЕОБЩЕГО ТЯГОТЕНИЯ

 

Адама создал Бог, а после Еву,

Потом пришел и яблони черед –

Запретным фруктом соблазнил он деву,

С тех пор плодится без конца народ.

 

Мы все произошли от этой пары

(хотя, по совести, не знали долго – как?).

И сделал Бог – под яблонею старой

Присел в раздумье Ньютон Исаак.

 

И в тот же миг с отяжелевшей ветки

Сорвался плод величиной с кулак,

Удар был неожиданный и меткий –

Сознания лишился Исаак.

 

Но оклемавшись после потрясенья,

Он в суть явленья вникнуть захотел,

И понял, что Закону тяготенья

Подвластны душ сближения и тел…

 

ПУРИМШПИЛЬКА

 

Поведал мне сосед Менаше

Историю, хранимую в Мидраше,

Что в праздник Пурим

Мы друг друга дурим:

Мардука представляем Мордехаем,

Астар в Эстер зачем-то превращаем…

 

На самом деле все они французы

Из города старинного Тулузы

И дядя Эстер, как теперь мы знаем,

Был бедным дворянином Мор де Хаем.

 

Там до сих пор живут его потомки,

Гордясь дворянским именем негромким.

К ним раз в году, как ёжик из тумана,

Заходят в гости отпрыски А’Мана.

И если в море Средиземном штиль

Они играют вместе пуримшпиль,

А после, как сказал сосед Менаше,

Турнир по поеданью гоменташей.

Наевшись до отвалу, стар и млад

Толкуют об Эстер и мегилат.

 

Придумал праздник англичанин Питер -

Известный лондонский кондитер.

Забавы ради выпекал он тесто

Такой же формы, что срамное место

У знаменитых греческих гетер,

И звал печенье «мегилат Эстер».

 

Не будучи ученым и поэтом,

Ничуть не сомневался он при этом,

Что арамейским словом «мегилат»

Зовется место для мужских услад…

 

ПРОСТИ, ЧТО СТАЛ ЛАУРЕАТОМ

 

По поводу получения диплома «Автора года»

«Заметок по еврейской истории»

Ю. К. – такому же непризнанному

поэту, что и автор

 

Менял я имя и скрывался,

В лесах таился и в горах,

Как мог от славы отбивался,

Превозмогая стыд и страх,

 

Что мне диплом лауреата

Генсека премии присудят,

И засмеют меня ребята,

И девы юные разлюбят…

 

Но миновали опасенья,

Не выдал Бог, свинья не съела,

И вновь без страха и сомненья

Я занялся привычным делом.

 

Тогда грозить открыто стали

То «Букером», а то «Гонкуром»,

Не на того они напали –

По мне всё это на смех курам…

 

И тут меня подставил шнобель.

Его пощупав и измерив,

Мне шведы предложили «Нобель»

(что не как все я не поверив).

 

Отверг я этот дерзкий вызов

С улыбкой, весело и гордо -

Свободы ради, без капризов

Отворотил от шведов морду…

 

Но Интернет меня достал,

Сломался под восьмой десяток,

И года автором я стал,

Хотя всю жизнь бежал от взяток.

 

Прости, что стал лауреатом,

Свободу гильдии предав,

Словесности ничтожный атом,

Перо за серебро продав…

 

ПОЭТЫ КАМЕННОГО ВЕКА

 

Комментарий к списку

поэтов Серебряного века

Другу и поэту Ю.К.

 

Нас не отыщешь в этом списке

На букву «Ка» и букву «Эс»,

Хотя по духу мы им близки,

Но все ж другой у нас замес…

 

Поэты Каменного века,

Мы пишем кремнем на скале,

И в шоке мы от человека,

Что расплодился на Земле.

 

Нам чужды все цивилизации,

ООН, религии, хайтек,

Мы дети первой популяции,

Когда встал прямо человек…

 

Последние певцы пещеры,

Мы помним мамонта живым,

Огонь вот символ нашей веры,

И мы его в сердцах храним.

 

ИТОГОВОЕ

 

Я в суть событий не вникаю

(с моим IQ не по плечу),

И потому я возникаю,

Когда хочу и где хочу…

 

Порой не вовремя, не к месту,

Как рыжий в цирке на ковре,

Дрейфуя вечером к норд-весту,

К зюйд-осту выйду на заре,

 

Неуправляем как стихия,

Порвавший цепь ученый кот,

Статью пишу или стихи я,

Выходит все наоборот…

 

Несётся по морю мой бриг,

Влекомый прихотью пера,

Он жизни лоцию постиг

Меж скал Порока и Добра.

 

И шкипер, помня альму-матер,

Бежит литературных яхт,

Он презирает их кильватер

И ангажированный фрахт.

 

Как шхуна – призрак в океане,

Борта усталые скрипят,

Она у бури на аркане,

Ее причалы не манят…

 

РАЗМЫШЛЕНИЯ В ДЕНЬ 60-ЛЕТИЯ

СОНИ - МОЕЙ ПЕРВОЙ И, НАДЕЮСЬ,

ПОСЛЕДНЕЙ ЖЕНЫ

 

Годы бегут и кушать не просят,

Что-то уносят, а что-то приносят,

Меньше чего-то и больше чего-то,

Жизнь – это тоже процент с оборота.

 

В скромной квартире, не в пышном чертоге

Мы подбиваем сегодня итоги

Первых весёлых шестидесяти лет –

Что уже в прошлом, а что ещё нет.

 

В прошлом осталась простая девчонка

С улыбкой жемчужной и талией тонкой,

В прошлом мечты, грандиозные планы

И путешествия в дальние страны.

 

Грех обижаться, немало сбылось,

В общем и целом неплохо жилось,

Есть о чём вспомнить, вздохнуть и взгрустнуть,

Есть чем разбавить душевную муть…

 

То ли на счастье, то ль на беду

Бросила жизнь нас сперва в Арчеду,

Грязь там месили и нефть добывали,

Были довольны и горя не знали.

 

Но кончилась эта идиллия вдруг –

Свалился на Хаима тяжкий недуг,

Может инфекция, может быть вирус

Вселился в него через некий папирус:

 

Читал он листовку и делался пьян:

«О Хайфа, о Голда, о Моше Даян…» -

Шептал как в бреду, будоража семейство

Рассказами про мировое еврейство…

 

Больной наш уже излечился вполне,

А вирус зловредный достался жене,

С высот сионизма скатился он низко,

Теперь – нигилист, а она – сионистка.

 

Что вспомним с тобой у семейной печи

Под завывание ветра в ночи?

Какую судьба нам споёт серенаду –

Опять про Аляску, Гаваи, Канаду?

 

А может быть штормы уже отгремели,

Наш парус пробит и корабль на мели?

И нет больше пороха в пороховницах

И безнадёга на горестных лицах?

 

У нас, дорогая, всё будет иначе,

Я верю – мы снова судьбу одурачим,

И снова, как прежде, с тобою вдвоём

Под занавес новую песню споём.

 

Нам возраст – не срок, доктора – не помеха,

Всерьёз заявляю, а не для смеха –

Ты мне и любовь, и надежда, и вера,

Что ждёт впереди нас другая карьера,

Что пройдена лишь половина пути,

И мы прошагаем до ста двадцати.

 

И пусть тебе скажут, что Хаим смешон,

Но будешь ты в списке писательских жён…

27.12.1992

 

Я НЕ ОТ СКРОМНОСТИ УМРУ

 

Я не от скромности умру,

Не от гордыни иль смирения,

Известен тем я был в миру,

Что разделял любые мнения.

 

Всегда голосовал я "за",

С толпою радостно сливался,

Включал, где надо, тормоза,

Усами Кобы восхищался.

 

Мне нет причины умирать,

Жевать всегда готов я пайку –

Поскольку мне на все плевать,

Я поддержу любую шайку...

 

И все ж, друзья (или хулители),

Умру я от большой печали:

Зачем любимые родители

Не брата, а меня зачали?

 

НАШ ВЕК УШЕЛ

Ю. К.

Наш век ушел, а мы остались

Доделать, досмотреть, досочинять,

Казалось, ненадолго задержались,

Но, видно, Бог нас не готов принять...

 

Наверное, Его мы огорчали,

Грустили там, где надо веселиться,

А может в дни всеобщие печали

Не видел скорби Он на наших лицах…

 

Зачем гадать? Мы не стремимся в гости,

Посмотрим, друг, что новый век отмочит

Кому еще переломает кости,

Какие идеалы опорочит?

 

КОЗЕРОГ

 

Я козерог и не стыжусь,

"Козёл и рог" два слова слиты,

Я рогом собственным горжусь,

С козлом мы тоже вроде квиты.

 

Я нагружал его грехами,

Парировал о нём насмешки,

Крутыми горными верхами

Мы шли уверенно, без спешки.

 

Бывало, что без лишних слов,

Сражаясь голыми руками,

Спасал его я от орлов,

С моими бился он врагами...

 

И вот мы снова на вершине,

Козёл и я, и сникший рог.

О, если б в сказочной машине

Вернуться в прошлое я мог!

 

Я б отпустил козла на волю,

К ногам копыта прирастил,

И, взяв себе козлову долю,

Орлам и людям отомстил...

 

ВОЗРОЖДЕНИЕ ПОЭТА

 

Нам жизни разные даны,

Как шляпы или как штаны...

Поэт, почивший ночью в бозе,

Вернуться к жизни может в прозе.

 

Коль есть в нем Божия искра,

Он прозой возвестит с утра

Желание опохмелиться -

И, как прозаик, возродится...

 

ВНУШАЛ СЕБЕ Я

 

Внушал себе я: «Сокол ты,

И след в поэзии оставишь».

Увы, развеялись мечты!

Не Сокол я, а Дятел клавиш…

 

Бывает светлым утром ранним

Воспеть захочешь облака,

Но почему-то на экране

Ползет бездарная строка.

 

Мне не дано витиевато

Писать о чистой красоте.

Перо ли в этом виновато?

А может клавиши не те?

 

ИЗ НЕНАПИСАННОГО

 

Я чист душой. И телом тоже.

Но лишь одно меня тревожит

Шальные мысли, как и прежде,

Знак ложный подают надежде

Отбросить половину лет

И разрядить свой арбалет

В десятку, как в мышиный глаз,

Чтоб радостно заржал Пегас

И, вспомнив о давно забытом,

Крылом махал и бил копытом…

 

Творцу поведал Мефистофель,

Что чипс - не с маслицем картофель,

Что доктор Фауст будет рад,

Забыв свой сан и страсть к науке,

Пройдя мистический обряд,

Познать иную страсть и муки…

Я, как и Фауст, кот ученый,

И мой рассудок омраченный

Готов к приходу Маргариты

Тогда мы с Гете будем квиты…

 

Как неразумен человек!

Уж прихватил не свой он век,

И внес, где мог, посильный вклад,

Но вновь в душе его разлад.

Она, как раненая птица,

Никак не хочет примириться,

Что не парить ей в небесах,

Что тяжким грузом на весах

Лежат накопленные годы,

А в них удачи и невзгоды,

Падения и снова взлеты,

Во сне безумные полеты

И так до гробовой доски…

Сойти с ума ли от тоски,

Или для нового восхода

Ждать Мефистофеля прихода?

 

Приди, таинственный Мефисто!

Поверь, я слова не нарушу,

Присядем, выпьем грамм по триста,

И ты мою получишь душу.

Составим ксиву на арго,

Распишем наши обязательства,

Проводишь ты меня к Марго,

А там уже по обстоятельствам…


К началу страницы К оглавлению номера
Всего понравилось:0
Всего посещений: 2042




Convert this page - http://7iskusstv.com/2011/Nomer12/Sokolin1.php - to PDF file

Комментарии:

Виталий Гольдман
- at 2012-01-04 01:23:28 EDT
Странно, человек дал свой перевод 66 сонета. На сайте есть минимум 3 или 4 других перевода сонета Шекспира. Но никто не выскажется по сути: удался ли этот перевод или нет, какой же перевод лучший? Или еще не прочитали? По-моему, неплохо, хотя переводчик упрощает конфликт.

_Ðåêëàìà_




Яндекс цитирования


//