![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() |
![]() |
![]() |
Номер 2(39) - февраль 2013 | |
![]() |
Что нас заставляет садиться за стол и писать, Хотя впереди не маячат ни деньги, ни слава? Ах, ты утверждаешь, что людям пытаешься что-то сказать? Да полно! Иные заботы у них и другие забавы. К чему им твои рассужденья? И мысли твои? Живется им трудно и скучно. И часто неможется. Им горько и муторно. И не хватает любви И денег… А все остальное – приложится. Оставь их в покое. От пышных твоих рассуждений – тошнит. И все-таки что-то к столу нас упорно толкает! Нехитрый мотивчик в мозгу поселился – Свербит и звенит, И плачет, и хочет наружу, и нас допекает. К тому же бесчинствуют так за окном соловьи! И так тяжелы и таинственны грозди акаций! И грустно, и муторно. И не хватает любви. Как это осилить? Куда же нам с этим деваться? И как победить этот лютый сердечный озноб, Который и ночью, и днем заставляет нас маяться? …Тот самый мотив на листке записать. А потом – хоть потоп. Хоть адская бездна. Нас это уже не касается.
*** Стих торжественно-серьезный, Легкомысленный куплет… Будем рано или поздно Мы за все держать ответ. Только нет приспособлений, Чтобы оправдали нас: Ни изысканность сравнений, Ни удачный парафраз. И когда Господь Всевышний Спросит с нас за все грехи – Будет совершенно лишней, Папка, где лежат стихи.
*** Штора летняя колышется, Окна смотрят на восток. Ах, не пишется, не пишется, Ручеек-то мой утек. Где ему теперь бормочется? Что поет - о чем, о ком? И на волю шторе хочется Вслед за синим ручейком.
*** А если б я тогда не написала, Как ты любим, прекрасен и высок – Сейчас бы думали: ты был всегда усталый, Сутулый, незаметный старичок. Что ты всегда ходил в неглаженой сорочке И что никто тебя не пробовал любить. А так – читают пламенные строчки И думают: «Кто знает… Может быть…» |
![]() |
|
|||
|