Из старых блокнотов

"И КОНЧЕН БАЛ..."

Окончен бал. Умолкла болтовня.
Звенят ключи. В фойе светло и пусто.
Окончен бал.
И гаснут, гаснут люстры,
Устав от бесполезного огня.

Окончен бал. На лестницах сквозняк.
Скрипят, как снег, конфетные бумажки.
Ушли домой "маркизы" и "монашки",
"Купцы", "испанцы", "черти" и "князья"...

Окончен бал.
Рояль уже в чехле.
Как знамя, он задвинут в самый угол.
Окончен бал. И ночь идёт на убыль.
И сонный дирижёр целует в губы
Певичку в заграничном барахле.

(...Она поёт отчаянную чушь.
Но так мила... Ей, говорят, за тридцать...
А каждый раз, как первый... Хоть жениться...)
- Возьмём такси?.. Ну, что ты, я плачу...

Окончен бал. Хоронят контрабас.
Рвут надвое безмолвие кларнета...
Раз дело к утру, музыке - труба.
Окончен бал!
Пора бросать монету
В голубоватый гулкий аппарат,
И, трубку, словно чью-то руку стиснув,
Скользнуть зрачком по медленному диску
И давний номер ощупью набрать...

(из блокнота, 60-е)

(из поэмы "Посвящения")

В. Неймарку

Сверкай презрением к пределам.
Свергай горбатых королей...
В пластических секретах тела -
Секрет космических полей.

Глуши коньяк. На женщин пялься.
Жизнь разъезжается по шву...
Но в плавно падающих пальцах
Сто тысяч Гамлетов живут.

Ругай стихи. Хвали измены.
Не мне учить тебя беде...
Но в закруглённости колена
Танцуют тысячи Одетт.

Мечись и плачь. Халтурь и злобствуй.
Двадцатый век не для детей...
Но в наступательности локтя
Мильён Эйнштейновских идей..

И всё к чертям! Сегодня схватка,
А завтра - хоть колокола!..
Но в злых девчоночьих лопатках
Рыдает Блоковская мгла!..

И ты уходишь в джунгли линий.
И, с бесконечностью на ты,
Как в древней книге, ищешь в глине
Рецепт бессмертья Красоты!

(из блокнота. 60-е)

(из поэмы "Посвящения")
Б. Бабину)

И уже не детская ложь.
И не отроческая блажь.
Это - между лопаток нож.
Это - в грудь - по эфес - палаш...

Это - правда чужих дорог.
Это - радость чужих крестин.
Это - белый, как ночь, Ван Гог
Отрезает ухо. - Нести.

Это - крылья у нищих плеч.
Это - ставший аскетом Вакх.
Это - сжечь корабли. И лечь...
Чтобы две свечи в головах.

(Б. Бабину)

Забывшись поисками слова,
Закрою затемно окно...
Летят, летят дневные совы
На мой полуночный блокнот...

И кружат жестяные листья
и шерстяные мотыльки
Над фонарями старых истин
Под слоем новенькой фольги.

И пахнет фикус валерьянкой,
И карантином пахнет плюш...
И жизнь, как жирная цыганка,
Несёт врачующую чушь...

И остаётся всё как было...
Закон от века на века:
Влюблённость пресной дрозофилы
В пресыщенного паука.

Бесплатность смерти. Платность хлеба.
Грехов приевшихся труха.
И чёрное ночное небо
Над жалким факелом стиха!..

(из блокнота, 60-е)

ИЗ БЛОКНОТА (1965 г.)
***

Исчерпывался инцидент.
И век менял ферзя на пешку.
И кое-как росли в цене
Стихи и жизни вперемешку.
И, то спасая, то щадя,
Сдавались женщины мужчинам...
По праздникам на площадях
Гремели странные машины...
И помогали мертвецам
Примочки реабилитаций,
И потому слегка снижаться
Мог график выплавки свинца...
И всё сходилось к середине,
К успокоению, к нулю.
И, словно старенький будильник,
Зима спешила к февралю.
И я писал нежней и проще,
Чем год назад...(Вперёд на шаг)
Хоть жил по-прежнему наощупь,
Как-будто ночью в камышах...
А в мире снова было мокро.
Рождались девочки. Спалось...
И солнце рисовало охрой
Большой Оранжевый Вопрос...

Из блокнота (1965 г.)

ВАРФОЛОМЕЕВСКАЯ НОЧЬ.

А память сызнова в огне.
Не побороть. Не превозмочь.
Встаёт во мне, встаёт во мне
Варфоломеевская ночь.

Отмечен дом. Отточен меч.
В мехах взрывается вино.
Чему-то плыть. Чему-то течь.
Варфоломеевское дно.

Последний блик, скользя, погас.
Последний миг у тьмы украсть.
-Иди ко мне... в последний раз!..
Варфоломеевская страсть.

-Шаги? Пульсация в висках?
-Лучи луны - они как нож..
-Мы встретимся на небесах?
Варфоломеевская ложь.

-Ломают дверь! Трещит порог!
-Жалею книги!
-Помолись!
-Но, если так, то есть ли Бог?!
Варфоломеевская мысль.

Удары. Кровь.
-Прощай, отец!
Под сапогами... в белом... мать!..
Варфоломеевский конец.
Варфоломеевская тьма...

А время - вскачь. А время вспять.
И не спастись. И не помочь.
Зачем опять? Кому опять
ВАРФОЛОМЕЕВСКАЯ НОЧЬ?

КОММУНАЛКА 
ИЗ БЛОКНОТА (1965 г.)

Нас в мире снова было только двое...
А ночью подожгли табачный склад.
И бился о зелёные обои
Двойной пожар багрового стекла.

И нам хотелось ночи без рассветов.
А в кухне шла столетняя война.
Пылал табак. Кончались сигареты.
И был благословенен люминал.

Но за стеной температурил Армстронг.
А за окном упорствовал до слёз
Такой же хриплый, бешеный, губастый,
Пожарно поломавшийся насос...

И было до тебя и до меня
Лишь слишком любопытному соседу...
И смешивался с запахом огня
Вчерашний запах завтрашних обедов...

ИЗ БЛОКНОТА
(1965 г.)

Пахнет патокой август. Липнут листья к плечам.
Многоок, точно Аргус, город мой по ночам.
Он запутан, как ребус, как чужая душа.
Там последний троллейбус, как единственный шанс.

Там дворы, как ворота в коммунальную глушь
Телевизоров, пота, понедельников, луж.
Там тепло огорчаться и нелепо молчать.
Там учиться прощаться, не умея встречать.

Там писать и поститься и валять дурака.
И сникать, словно птица в чьих-то детских руках.
Там зубрить мостовые и не верить мостам...
Август...
Ночь...
Ностальгия...
Облетает листва...