Ителла Мастбаум. Художник и её работа


	Номер 9(78) сентябрь 2016 года mobile >>>
Ителла Мастбаум и др.

Ителла Мастбаум Художник и её работа

Новый альбом

О художнике рассказывают Лея Алон (Гринберг), Аркадий Красильщиков, Леонид Юниверг, Моше Гимейн

От редакции:

Поздравляем нашего автора Ителлу Мастбаум с выходом нового альбома её работ (издательство «Филобиблон», директор Л. Юниверг).

Мой добрый скрипач, ты сумеешь сыграть

Забытую песню, что пела мне мать

Про тот золотой и неведомый край,

Возьми свою скрипку. Сыграй мне, сыграй!

Мордехай Гебиртиг

Перевод с идиша Нины Локшиной

Разворот обложки альбома

Этот альбом состоялся благодаря Леониду Юнивергу, который убедил меня сделать его, и Ривке Росин, графику дизайнеру, которая сделала всю техническую часть альбома и проявила максимум внимания и терпения к моим поискам.

В альбоме я собрала работы разных лет и разных жанров, созданные в России и Израиле. Не все работы вошли в альбом, но все мои картины – это мои «дети», и я рада, если им хорошо там, где они находятся.

Я живу в горах. Мне нравится дикая природа Израиля – камни, колючки, травы, их соотношения в пространстве, чередование форм и размеров, их «общение между собой». Они – источник, из которого я черпаю свои образы.

В работах я ищу внутреннюю связь в цвете и линиях. Стараюсь, чтобы мои картины «разговаривали» со зрителем, как «разговаривают» со мной картины мастеров в музеях и на выставках, и очень рада, если это удается. Многие говорят, что слышат музыку в моих работах, и даже иногда называют, какую.

Внуки как-то спросили меня: «а какой ты художник?»

Альбом и есть ответ на этот вопрос.

Ителла Мастбаум

A road to Jerusalem, 2011

canvas, oil , 61/91

Дорога в Иерусалим

Лея Алон (Гринберг)

Поэзия палитры

Когда над Иерусалимом опускается вечер, над горами сгущается синева, и ветер приносит своё порывистое дыхание, я вспоминаю царя Давида и его арфу. В полночь ветер перебирал её струны и оставлял свои мелодии. Быть может, в долгих странствиях по пустыне он подслушал их у праотца Яакова или уловил их отзвук на вершине одинокой горы, но рассказывает предание, что царь Давид слышал эти мелодии, и душа его откликалась на них. И тогда рождались теиллим, песни восхваления, обращённые к Богу. Царь Давид был первым псалмопевцем Иерусалима, в его псалмах, не просто гимн красоте и величию города, но – предсказание его судьбы.

Псалмы Давида начинают длинную цепь поэтических откровений, посвящённых вечному городу. Цепь, у которой есть начало, но нет конца.

И если ты полюбил Иерусалим, тебе не мешает его суровость и неприветливость в дни холодной осени, не пугает тишина узких улочек, холодность каменных стен или унылая оголённость осенних гор. Ты принимаешь его в печали и радости, как любимого, душу которого ты чувствуешь. Эти мысли разбудил во мне альбом художника Ителлы Мастбаум, посвящённый Иерусалиму. Я возвращалась к нему вновь и вновь, узнавая свой Иерусалим, вглядываясь в черты дорогого мне города, покорённая поэтичностью и красотой исполнения. Влюблённая в Иерусалим, Ителла, сама того не осознавая, готовилась к этой большой работе пятнадцать израильских лет. И может быть, успех двух первых альбомов «Между миром и войной» и «Мелодия и образ» вдохновил её на то, чтобы собрать свои картины, выполненные в разное время и в разной технике и объединить единой темой: «У каждого свой Иерусалим». В альбоме, как и в двух предыдущих, прослеживается, ставший уже характерным для неё, творческий союз с поэзией и прозой. Она обращается к источникам из Танаха, талмуда, пророков, мидрашей словно выбирает драгоценные камни из сокровищницы, собранной на протяжении тысячелетий и, подобно ювелиру, оправляет их своей фантазией.

В видении Ителлы Мастбаум как бы соединяются два города: Иерусалим – мечта, каким он был для нас на протяжении долгой разлуки, и Иерусалима – современный – Леи Гольдберг, Иеѓуды Амихая, Амира Гильбоа, Александра Воловика, Рины Левинзон, Зинаиды Палвановой... и поэзия её картин сливается с их стихами.

Образ возникает в картине из альбома, которую Ителла назвала «Встреча веков». Вот он, Авраам, я узнаю его в старце с седой бородой и посохом в руках. За ним – его стадо. Пробиваются из земли кусты и травы, зеленеют деревья, в своей первозданной нетронутости разбежались камни. И облако, похожее на стаю птиц, распласталось на небе. «На третий день взглянул (Авраам) вдаль... увидел облако над горой и подумал: «Это то место, о котором говорил мне Всевышний». Мидраш Берешит раба (56-1).

А этот еврей с козой? Откуда и куда несёт свой нехитрый скарб, сгибающий его хрупкие плечи? Конечно, в Иерусалим. Только его образ стоял перед глазами старого, как мир, уставшего от гонений еврея... картина названа «скитания».

Певцы и поэты на древних улицах, луч солнца, задержавшийся на камне, своеобразие иерусалимских двориков... реальность и мистика, древность и молодость вечного города, в котором дома то ли спускаются с гор и тонут в тени деревьев, то ли горами возносятся ввысь... свет солнца, пробивающийся сквозь тучи. И, подобно облаку, с двумя крылами летит над городом мельница Монтефиоре. и тянутся к небу растрепавшиеся от ветра верхушки деревьев. Тонкие стволы их отражаются в луже, удлиняя силуэт. И зонт над одинокой женской фигурой дрожит, готовый улететь. Вслед за ветром, за облаком, за мельницей... музыкой, воспевающей полёт.

И вновь я вспоминаю царя Давида и ветер, перебиравший струны его арфы. Ветер – на иврите – руах. и дух – тоже руах. наши мудрецы говорили: «Иди! не останавливайся, иначе ты потеряешь свойство духа и превратишься в камень». Руах, дух – символ постоянного движения. Это обновляющее духовное начало, подобно ветру, наполняющему парус, даёт силу Ителле Мастбаум, одаривает творческим вдохновением.

Rain in Jerusalem (the Montefiore mill), 2004,

special paper, water colors, 44/46

Дождь в Иерусалиме (мельница Монтефиоре)

The prophets street in Jerusalem, 2004

special paper, water colors, 29/29

Улица пророков в Иерусалиме

«Therror in Jerusalem (Jaffa gate)», 2004,

special paper, watercolor, 43/43

Беда в Иерусалиме

Wanderer, 1991,

special paper, mixed media, 38/50

Изгнанник

Jerusalem, snow by the golden gate, 2004,

special paper, mixed media, 42/45

Иерусалим, снег у ворот милосердия

Аркадий Красильщиков

Мастер и ее материал

Гостеприимный дом на улице Гилель в Иерусалиме принял на этот раз выставку живописи замечательного художника Ителлы Мастбаум. Вернисаж прошел успешно, восемь картин ушли украшением разных домов в Израиле. И это замечательно, просто потому, что приобретенная картина, как правило, не прячется в тени, сразу же попадает на видное место и радует обладателя именно той радостью, которую он обнаружил в том или ином полотне.

Работы Мастбаум радуют меня в моем доме. Мне нравится художница, прежде всего, удивительным отношением к материалу, будь-то плоть человеческая, предметы натюрморта или детали пейзажа. И еще цельностью замысла и тайным преображением всего, к чему прикасается кисть художника.

Все, что видит Мастбаум, кажется ей тайной, предметом зашифрованным, прячущим свою суть где-то в трещинах керамики, в зарослях кустов, в лицах людей…

Собственно, в способности раскрыть скрытую душу человека, пейзажа или предмета и заключено мастерство настоящего художника.

Отсюда еще одна особенность полотен Ителлы: работы эти провоцируют тебя самого на попытку найти в них свой, собственный смысл, только тебе принадлежащую историю, о которой не смог догадаться автор. Провокация, зов к сотворчеству – это именно то, что отличает подлинного мастера от подмастерья. Не к расслабленному созерцанию зовут полотна Ителлы, а к творческой работе, к попытке найти способ наполнить своими красками, своим смыслом увиденное. Все это, повторю, кроется в особом отношении художника к материалу.

я не раз писал о графических работах Мастбаум, но на этот раз обнаружил именно эту особенность в ее работах. Будто из потрескавшейся от древности керамики сделан акварельный портрет Цфата, словно из материала особой нежности слеплено лицо и фигура беременной женщины, красками, в которых заключены мужество, воля и талант написан портрет Ани Ахшарумовой. И какая странная, сказочная партия на нем изображена.

И вот еще о чем хотелось бы сказать. Художники из России создают особый, только свой образ Израиля. Образ открытия, осмысления, любви, наконец. Смею думать, что неплохо знаю уставшую, равнодушную живопись местных талантов, когда за штампованной абстракцией не скрывается ничего, кроме желания стать модным и хорошо оплаченным профессионалом.

Живописцы из России и СНГ и здесь в выигрыше, так как не суетятся на ярмарке тщеславия, не рвутся в местные музеи, заполненные сомнительными «шедеврами», а свободно и свежо переносят на холст и бумагу новый для них мир. Большая часть лучших наших художников немолоды, но именно в этом, вернее всего, кроется секрет их энергии и свежести в работах.

Вот и полотна Мастбаум написаны с такой «жадностью», с такой страстью и такой самоотдачей, что кажется, будто у художника впереди бесчисленные, новые открытия красоты того удивительного, солнечного и древнего мира, который нас окружает. Именно это и хочется пожелать Ителле – мастеру крепкой, талантливой руки и замечательной фантазии.

Playing with shadow, 1992,

oil, canvas, 35/50

Игра с тенью

Time-worn things, 1974,

oil, ground cartoon, 60/80

Старинные вещи

Still life with shofar, 2000,

oil, canvas, 35/50

Натюрморт с шофаром

The battle, 1987,

canvas, oil, 70/50

(Anna Akhsharumova, women chess grandmaster,

champion of the USSR in 1976 and 1984, champion of the USA in 1987)

Сражение (Анна Ахшарумова, гроссмейстер, чемпион СССР в 1976 и 1984 и чемпион США в 1987)

Self-portrait, 1964,

paper, charcoal, 55/.40

Автопортрет

Forestry motif, 1989,

paper, pen, indian ink, 17/25

Лесной мотив

Леонид Юниверг

Ителла Мастбаум как мастер книжной графики

Издательство «Филобиблон» уже около 15-ти лет активно сотрудничает с Ителлой Мастбаум – талантливым и высокопрофессиональным художником, равно проявившим себя в трех областях изобразительного искусства – живописи, графике и театрально-декорационном искусстве. Не случайно ее работы находятся во многих государственных и частных коллекциях Израиля, России, США и ряда других стран. В силу специфики собственной издательской работы я остановлюсь на хорошо мне знакомой книжной графике художницы. Тут стоит упомянуть, что Ителла уже в начале 80-х гг. в Москве была востребована известными столичными издательствами «Советский писатель» и «Малыш».

Я давно наблюдаю за творчеством Ителлы Мастбаум и ценю ее как очень интересного и глубокого художника. Любовь к искусству, понимание цветовой гармонии и композиции присущи ей в полной мере и проявляются во всех ее работах. Эта гармония передается зрителю, стоящему перед ее картинами, от них трудно оторваться, а потому часто возникает желание приобрести их у художника и повесить у себя дома. Действительно, работы Ителлы есть в частных коллекциях многих стран, но больше всего – в Израиле, в домах репатриантов из б. СССР.

Особенно ей удаются детские книги. Ее иллюстрации пронизывают мягкая поэтичность, душевная теплота и легкий юмор. Благодаря им, даже буквы еврейского шрифта оживают под ее пером, становясь необычайно одухотворенными. Это хорошо видно в оформлении обложки единственного в мире журнала на идиш для детей «Кинд ун кейт», выходившего в Иерусалиме в 1996-1997 гг. Ителле принадлежит не только обложка, но и ряд иллюстраций в каждом из 4-х его номеров. В эти же годы Ителла Мастбаум проиллюстрировала книгу Ицика Кипниса на идиш: «Еврейские сказки для больших и маленьких», и книгу Михаила Клайнберта «Сифрони», близкую по характеру к учебнику или пособию по изучению иврита.

Еще до репатриации Мастбаум принимала участие в создании еврейского народного музея в Москве и входила в состав комитета по культуре, активно участвуя в его выставочной деятельности. Многие посетители музея были поражены и растроганы, впервые увидев предметы еврейского быта и праздников, книги и картины на еврейские темы.

В 1989 году Ителла приехала в Израиль как гостья и участвовала в выставке «картины оттуда». Тедди Колек, мэр Иерусалима, пожал ей руку и пожелал успехов. Тогда же состоялась ее персональная выставка в Иерусалиме, на улице царя Давида. Она была из первых, свободно приехавших «оттуда» художников.

Наше издательство, чья марка родилась с легкой руки Ителлы, неоднократно привлекало ее к подготовке различных изданий, в том числе четырех выпусков альманаха «Иерусалимский библиофил» (1999-2011), книг Л. Закошанской «Мир музыки для детей» (2001) и Леи Алон «Наедине с Иерусалимом» (2012), а также посмертного издания избранных работ Любови Латт «Искусство – выражение любви» (2012). Кроме того, в нашем издательстве вышли три альбома Ителлы, объединенные общей и характерной для нее еврейской темой: «Между миром и войной» (2002 г.; серия из 12-ти отдельных репродукций с графических работ И. Мастбаум, посвященных судьбам еврейского народа. Кстати, с выставки этих работ началась выставочная деятельность иерусалимского культурного центра «Гармония» на ул. Гилель, 27); «Мелодия и образ: 10 еврейских народных песен» (2003 г.; с приложением компакт-диска с записью песен на идиш в исполнении М. Эскин); «У каждого свой Иерусалим» (2006 г.; картины И. Мастбаум о Иерусалиме даны на развороте параллельно с подобранными ею стихами древних и современных поэтов на иврите и русском языке).

Особенно хочу отметить участие Ителлы в подготовке уникального издания сборника стихов О. Мандельштама «Времена года в жизни и поэзии», вышедшем в нашем издательстве в 2007 году. В этой книге она является одним из составителей, дизайнером и иллюстратором ряда стихов гениального поэта. Книга высоко оценена многими знатоками поэзии Мандельштама и искусствоведами.

Ителла участвовала в трех аукционах картин: в пользу нуждающихся художников нашей алии и в пользу иерусалимской русской библиотеки. Для этой библиотеки она сделала лого, которое стоит на всех документах, афишах и пригласительных билетах. Она расписала школу в поселении Долев, и дети говорили ей: все учатся в обычной школе, а мы – во дворце. Она много занималась с детьми, и среди ее учеников есть те, кто выбрал путь в искусстве.

О творчестве Ителлы есть много публикаций в газетах, журналах и в интернете, причем на разных языках – русском, иврите и идише.

Надеюсь, что это издание, рассказывающее о пути Ителлы, начавшемся в Москве и продолжающемся в Иерусалиме, достойно представит многогранный талант большого художника.

Front cover of the book Lea Alon (Grinberg),

"Alone with Jerusalem", 2012, "Philobiblon", Jerusalem,

Обложка книги Леи Алон (Гринберг) «Наедине с Иерусалимом»

Front and back cover of the book "Osip Mandelshtam.

Four seasons in life and poetry", 2007,

"Philobiblon", Jerusalem,

Обложка к книге “Осип Мандельштам.

Четыре сезона в жизни и поэзии»

Winter 1933-1938, fly title for the book "Osip Mandelshtam,

Four seasons in life and poetry", 2007, "Philobiblon", Jerusalem,

Шмуцтитул к книге: «Осип Мандельштам, времена года в жизни и поэзии».

Front and back cover of А. Korotko’s book “Abraham and Isaac”, 2008

Разворот обложки к книге А. Коротко «Авраам и Ицхак»

Front cover and 2 fly titles for the book: Nina Lokshina

“And thousands of years have been my flesh”, 2015, “Philobiblon”, Jerusalem

Обложка и 2 шмуцтитула к книге: Нина Локшина

«И тысячи лет стали плотью моей»

Моше Гимейн

Можно говорить о красоте...

Ителлу Мастбаум я знаю очень давно, еще по Москве, где мы вместе участвовали в различных выставках, организовывали еврейский народный музей, были членами его комитета по культуре. И что мне нравится в Ителле, что нас сближает, это то, что ее интересуют проблемы духовного в искусстве. Очень важно, чем наполнен художник как человек. И тогда, что бы он ни рисовал – натюрморт или пейзаж – его духовность будет присутствовать в работе и наполнять ее живым светом.

Можно говорить о красоте, доброте и святости – это отдельные прекрасные понятия, но важно, чтобы человек был присоединен к источнику, к корням своим и тогда это уже будет не говорение, а действие. И тогда источник высшего света начинает изливаться, и в этом его желание и его природа, а художник будет учиться создавать сосуды для получения этого света, переводя его на язык понятный всем людям: на язык портрета, пейзажа, натюрморта... В этом – назначение художника. И тогда зрители станут немножечко добрее и спокойнее. И это то, о чем сказали, что «красота спасет мир».

И это тот путь, по которому идет Ителла, замечательно проявив себя и в живописи, и в станковой графике, и в искусстве книжной иллюстрации… Ее качества, основанные на нашей еврейской мудрости, генетически были переданы ей ее отцом Хаимом Мастбаумом – крупным еврейским графиком и скульптором, членом легендарной Культур-лиги. Природа таланта Ителлы, ее духовность и наполненность, которая освещает изнутри все ее работы каким-то внутренним, чистым светом, – это то, чего так не хватает в нашем мире.