Начнем с признания, которое определяет не столько лицо видного общественного деятеля, сколько образ мыслей подвижника и служителя истине (цитата):

«…мы родились в России, мы не стыдимся этого никогда. Я родился в России и считаю себя русским евреем. Я 20 лет прожил в Швейцарии, несколько лет живу в Англии, но мое мироощущение не меняется от этого».

Эти слова принадлежат Президенту Российского еврейского конгресса (2005), Председателю Совета по политике Всемирного еврейского конгресса (2013) Вячеславу Кантору. Что и говорить: высокие регалии и личностные качества налицо.

Все это — и, конечно же, активное долголетие — зиждется на философской концепции, а именно: синтез толерантности и безопасности, которая де-факто рождает синергию. Синергия — это понятие греческое, понимаемое как сотрудничество, содействие, помощь, соучастие, сообщничество. О том, каким образом животворит столь мудрый термин, открыто рассказывает сам Вячеслав Кантор.

«Не газом единым», — именно так емко и цельно измеряется масштаб личности этого деятеля, а также его вклад в поиск путей из кризиса международных отношений. Из отношений, кстати, грозящих человечеству глобальной и последней войной. В его суждениях нет ни йоты пренебрежения по отношению к непримиримым, казалось бы, врагам и негативно складывающимся обстоятельствам. То, что это не утопизм — в его чистом виде, — веришь, когда вдумчиво пропускаешь концептуальные дефиниции через читательское сердце.

В тезаурусе г-на Кантора есть тонкая плакатная фраза: «Каждая страна — это копилка человеческого потенциала». Автор в качестве вещественного доказательства приводит свою коллекцию МАГМА (Музей искусства авангарда). В ней, что совершенно естественно, картины русских художников еврейского происхождения, повлиявших на мировое искусство.

Нельзя не задуматься над политическим кредо Кантора, высказанным весьма афористично, в свойственной ему манере:

«Рано или поздно мы придем к тому, что мы будем искать возможные пути сближения и между Россией и США, и в треугольнике США—Китай—Россия».

Именно здесь весомая надежда на отнюдь «непрохановское» завтра, которое — наоборот — всецело манит Новым годом, Дедом Морозом и Снегурочкой.