Неопубликованная автобиография Ж.Л. Пастернак
 

Жозефина Леонидовна Пастернак (1900-1993) – младшая сестра Бориса Леонидовича Пастернака. Их родителями были замечательный русский художник Леонид Осипович Пастернак (1862-1945) и талантливая пианистка Розалия Исидоровна Пастернак (1867-1939).

Знакомыми и частыми гостями Пастернаков были выдающиеся музыканты и представители русской интеллектуальной элиты начала ХХ века, и со многими из них Жозефина общалась с раннего детства. Тесная дружба связывала ее с Борисом, который охотно читал ей свои стихи и выслушивал ее мнение о них. Жизнь семьи круто изменилась после октября 1917 г. Испытав все трудности и лишения, связанные с послереволюционным московским бытом, семья решает хотя бы на время покинуть Россию. В конце июня 1921 г., получив с помощью О. Брика и А. Луначарского выездную визу, Жозефина через Ригу уехала в Берлин. Вслед за ней последовали родители с младшей сестрой Лидией, которые прибыли в Берлин в сентябре этого же года.

Почти сразу по приезде в Германию Жозефина поступает на философский факультет Берлинского университета. В 1924 г. она выходит замуж за своего кузена Федора Карловича (Федю) Пастернака, который был одним из директоров крупного баварского банка, и переезжает к нему в Мюнхен[1]. Для завершения образования она поступает в местный университет и заканчивает его в 1929 г. со степенью доктора философии. Докторская диссертация Жозефины Леонидовны была опубликована в Лейпциге в 1931 г.

У Жозефины и Федора Пастернака было двое детей – дочь Элен, родившаяся в 1928 г., и родившийся через два года сын Карл (Чарльз).

В первые годы после захвата власти нацистами положение Федора и Жозефины в Германии оставалось относительно устойчивым. Федор был австрийским подданным, и это предохраняло семью от антиеврейских ограничений и преследований. Положение резко изменилось после захвата Германией Австрии в 1938 г., когда угроза физического уничтожения евреев в обеих странах стала приобретать вполне реальные очертания. Федор срочно продает дом в Мюнхене, и семья бежит в Англию, где уже обосновалась Лидия. По настоянию Феди была сделана попытка уехать в США, но этому помешали эмиграционные формальности и разразившаяся вскоре война. Семья перебирается из Лондона в Оксфорд, и в купленном здесь доме Жозефина прожила более 50 лет; здесь же а 1976 г. в возрасте 96 лет скончался Федор.

В 1939 г. Германию покидают родители Жозефины и Лидии и поселяются в Лондоне, где 23 августа умирает от кровоизлияния в мозг Розалия Исидоровна Пастернак. Вскоре Леонид Осипович переезжает к Лидии в Оксфорд и живет в ее доме до своей смерти 31 мая 1945 г.

Жозефина начала писать стихи в юные годы. Конечно, ее литературное дарование несопоставимо с гениальной одаренностью брата, с новизной и оригинальностью его творчества, однако она обладала своим, хотя и негромким, поэтическим голосом. Первый сборник стихов Жозефины, озаглавленный «Координаты» и посвященный родителям, был напечатан в Берлине в 1938 г. под псевдонимом Анна Ней[2]. Ознакомившись с некоторыми стихами в рукописи, Борис писал сестре в ноябре 1934 г.:

Когда я... себя спрашиваю, в чем главная твоя поэтическая сила, то вновь оказывается: она в искренности, она в глубине и подлинности твоей жизненной ноты, в ее несомненной действительности; она – в твоей жизни. И тут она так глубока, что заставляет меня читать тебя, как запись авторитета, и послушно улавливать благородство и уверенность твоего стиля, несмотря на его неоригинальность[3]…

Стихи Жозефины глубоки по содержанию, в них искренние чувства соединены с глубокими мыслями. Лейтмотивы ее творчества – любовные коллизии, очарованность природой, ощущение себя частью мироздания, благоговение перед Творцом, источники поэтического вдохновения. Для поэзии Жозефины характерны не только образность и музыкальность, но и глубокое смысловое содержание, попытки философского осмысления природы, жизни и творчества. Один из лучших образцов такого рода – стихотворение «Моцарт»[4]:

Спинет, фарфор, гусиных перьев знаки,

Чтоб удержать бушующий поток.

И в полуночном зальцбурговском мраке

Колеблющийся фитилек.

Он тонкостенней мрамора Каррары,

Светящегося изнутри.

Огонь поэзии, прожорливый и старый, ^_

Фильтрует сквозь фиал младенческих харит.

Но на прозрачные и огненные речи

Насторожившихся небес легла печать,

Чтоб проповедью им лучистою предтечи,

Чтоб мессой милости и радости звучать.

Второй стихотворный сборник Жозефины Пастернак, «Памяти Педро», вышел в Париже в 1981 г. в издательстве YMCA Press.

Годы жизни в Англии Жозефина и Лидия посвятили сохранению и популяризации творческого наследия отца и старшего брата. Так, Жозефина собрала и систематизировала записи Леонида Осиповича, которые он вел с начала 1910 годов до конца своих дней. Помимо описания жизни самого художника, в них содержатся зачастую малоизвестные сведения о его друзьях и моделях, среди которых были выдающиеся деятели русской и европейской культуры. Пожалуй, наиболее интересны записи, рассказывающие о встречах Леонида Осиповича с Л.Н. Толстым и его работе над толстовианой.

Жозефина Пастернак. Оксфорд. 1960 годы. На стене картина Леонида Осиповича Пастернака «Три философа» (Берлин, 1928), находящаяся ныне в частном собрании в Англии

Приведение этих записей в порядок потребовало от Жозефинны нескольких лет упорной и кропотливой работы, которая завершилась изданием воспоминаний Л.О. Пастернака «Записи разных лет» в Москве в 1975 г.[5] Она же участвовала в составлении примечаний и написала живое и образное предисловие к воспоминаниям. В 1982 г. вышло английское издание «Записей»[6].

Стараниями Жозефины и Лидии и при их непосредственном участии в 1975 г. в Женеве был издан на трех языках (немецком, французском и английском) том воспоминаний и очерков о семье Пастернаков[7]. В него вошли воспоминания Лидии («Борис и родители», «Нобелевская премия по литературе 1958 г.») и очерк Жозефины, озаглавленный «Три солнца». Тремя солнцами в ее жизни были мама, олицетворявшая музыку, отец – красоту, и старший брат – осмысленность.

На протяжении всей своей жизни Жозефина сохраняла горячий интерес к творчеству Бориса. Вскоре после смерти брата она пишет большую статью о романе «Доктор Живаго», озаглавленную «Patior»[8]. Определяя общую философскую концепцию романа, Жозефина Леонидовна отмечает, что главная тема, проходящая через всю книгу, – это идея жизни. Это лейтмотив книги, это – главное в характере Лары, в философии Юрия, в авторских религиозных воззрениях и ее христианском кредо.

Хотя главной сферой интересов Жозефины было искусство, она сохраняла живой интерес к науке и, в частности, к столь любимой ею философии, о чем она пишет в своей автобиографии.

Книга Жозефины Пастернак «Хождение по канату»

Ж.Л. Пастернак умерла 16 февраля 1993 г. в Оксфорде. Она была ровесницей бурного ХХ века, события которого вносили подчас неожиданные и драматические изменения в ее жизнь. Однако где бы она ни жила, будь то Россия, Германия или Англия, неизменной оставалась ее вера в примат духовного начала над телесным, в вечность духа в его разнообразных проявлениях. На кладбище в Оксфорде, на могильном камне, под которым покоятся урны с прахом Жозефины, Лидии и их родителей, высечено четверостишие из стихотворения Бориса Пастернака «Август» (1953 г):

Прощай, размах крыла расправленный,

Полета вольное упорство,

И образ мира, в слове явленный,

И творчество, и чудотворство.

Обширный архив Ж. Пастернак был передан в 1997 г. ее детьми в Гуверовский институт в Калифорнии.

Борис, Леонид Осипович, Шура, Лида и Жоня. Иллюстрация из книги Жозефины Пастернак

Приводимая ниже автобиография Жозефины Леонидовны, написанная в оригинале на английском, была любезно предоставлена публикатору Е.В. Пастернак[9]. Точная дата ее написания неизвестна; судя по содержанию, она предназначалась для готовившейся к печати работе Ж.Л. Пастернак о теории познания.

Жозефина Пастернак, в девичестве Пастернак (замужем за вторым кузеном)

Я – русская[10], мое детство и юность прошли в Москве. Изучала естественные науки на одноименном факультете Московского университета. В 1921 г. я уехала заграницу и изучала философию в Берлинском университете. Выйдя замуж в 1924 г., я переехала в Мюнхен, где продолжала занятия в местном университете. Я закончила его в 1929 г. с докторской степенью в области философии. Моя докторская диссертация была опубликована в «Archiv fuer die Gesampte Psychologie», vol. 81, 1931 (Akademische Verlagsgesellschaft, Leipzig).

Уделяя много времени детям и дому, я была вынуждена прекратить академическую работу на долгие годы. В 1938 г. мы уехали в Лондон, потом в Оксфорд, где моя сестра жила с английским психиатром Элиотом Слейтером. Домашнее хозяйство, дети школьного возраста, война – у меня не было возможности продолжить научные занятия. Однако, когда дети подросли, я смогла возвратиться к прерванной работе. Для того чтобы обновить и пополнить свои знания в области физики, я посещала вечерние курсы проф. Мендельсона.

Хотя домашние обязанности не давали мне возможности заниматься регулярной научной работой, я возвращалась к ней при первой возможности. И пару лет тому назад это приняло форму теперешней книги. В Германии и Англии я публиковалась от случая к случаю: это были рецензии, статьи и стихи.

Мой поэтический сборник на русском языке «Координаты» появился под псевдонимом Анна Ней (Петрополис, Берлин, 1938 г.). Он был переиздан под моим собственным именем в 1967 г в Мюнхене[11]. Мой второй сборник стихов, «Памяти Педро», был опубликован издательством YMCA Press в 1981 г.

В 1965 г. советское государственное издательство попросило меня стать редактором «Записей и воспоминаний» моего отца («Леонид Пастернак, русский художник-импрессионист»). Книга была опубликована на русском языке в 1975 г. По просьбе редакционной коллегии нового оксфордского журнала «The Oxford Art Journal», я написала эссе «Пастернак в Оксфорде», опубликованное в 1978 г.[12] Некоторые из моих воспоминаний были опубликованы в 1976-1977 г.г. в ежедневной русскоязычной газете «Русская мысль», другие вошли в книгу «Семья Пастернаков» («Pasternak, the Family»), изданную в Женеве в 1975 г.[13]

Возникает вопрос: почему в своих публикациях я уделяю больше внимания искусству, поэзии, а не главному предмету моих научных изысканий, философии и, в особенности, теории познания. Ответ прост. С ранней молодости я хотела написать большую философскую работу. Для того чтобы почувствовать себя уверенной в предмете, потребовалась вся моя жизнь. И только тогда, когда я сравнила мои открытия с доводами тех, кто с ними не согласен, и привела все в соответствие с современным уровнем знаний, особенно с точки зрения интерпретации теории познания современной физикой, я смогла представить свои взгляды тем, кто может заинтересоваться ими.

Я не могу назвать кого-то, кто оказал на меня непосредственное влияние. Я думаю, что прежде всего определенная концепция и связанные с ней идеи должны были зародиться в моем сознании. С другой стороны, список использованной мною литературы (и личные контакты) включает имена людей, которые помогли мне подтвердить свою точку зрения или побуждали к обсуждению некоторых противоречий, заключенных в категории познания. Перечислять все имена было бы слишком утомительно (это сделано в библиографии). Я укажу лишь наиболее важные из них, вернее, тех, чьи труды в той или иной степени были использованы в моей работе.

До поступления в университет я часто беседовала с моим старшим братом, писателем Борисом Пастернаком, который изучал философию, прежде чем обратиться к поэзии[14]. Он с большим воодушевлением говорил о Лейбнице, чьи труды были поворотной точкой в истории математики: от статики они обратили ее к динамике (именно так говорил Борис). Я думаю, что благодаря склонности Лейбница к философским размышлениям, он производил на меня и моего брата бóльшее впечатление, чем Ньютон, достигший таких же фантастических высот, как и его немецкий современник, но менее склонный к метафизическим догадкам[15].

Название моей книги «Неопределенность: учение об эпистемологии» (примерно 150 стр. машинописного тексте)[16].

Примечания