СЕМЬ ИСКУССТВ
mobile version >>>
Номер 2(71) - февраль 2016 года
Мир науки

Евгений Беркович
Физики и время. Портреты ученых в контексте истории
Раны, нанесенные науке в Германии нацистским режимом, кровоточили еще долгое время и не до конца затянулись даже в наши дни. Страна потеряла ведущее положение во многих областях знания, которым она гордилась в начале двадцатого века. А о былой славе Гёттингенского университета напоминают только имена великих ученых в названиях городских улиц...

Игорь Дровеников
«Для приумножения и распространения знаний…»*
История науки органически близка к научной популяризации, поскольку она реконструирует процесс получения научного знания, переходя в исторической последовательности от простого к сложному, затрагивая при этом судьбы людей науки, что естественным образом пробуждает общественный интерес и приближает к ней широкую аудиторию.

Александр Левинтов
Историческая реконструкция, современная ситуация и возможные пути продолжения географического разделения труда
Человек – не только мера всех вещей (Протагор), но и эквивалент им. Вообще, первыми товарами были живые существа – в меру их смертности: звери, птицы, военнопленные, женщины как средство биологического воспроизводства. Именно поэтому торговля стимулировала войны. Роль денег при обмене играли неживые вещи, в силу своей вечности...

Из сборника «Мехматяне вспоминают: 4»

Василий Демидович
Интервью с Александром Липковским
А.Л.: Во втором семестре у нас читалась математическая логика. И читал нам её Колмогоров Андрей Николаевич.
В.Д.: И его можно было понять?
Л.: Да как сказать... Читал лекции Андрей Николаевич в аудитории 02 - огромном зале... А на следующей лекции первые десять минут Андрей Николаевич сообщал нам: «В прошлый раз я это неправильно сказал, и это неправильно сказал... Ну, ничего».


Культура

Сергей Носов
Поэзия и магия
Современная цивилизация первозданную, самой природой созданную, поэзию жизни только разрушает, а реальную поэзию нашего времени, по прежнему воплощающуюся в чарующем поэтическом слове, чаще всего просто игнорирует, не воспринимает, оставляет за бортом своих истинных ценностей.

Музыка

Артур Штильман
Валентин Жук — уникальный солист-концертмейстер
Кондрашин безмерно ценил Валентина Жука и как концертмейстера, и как солиста, способного в любую минуту выручить оркестр и “спасти” таким образом любую программу при любых сложностях гастрольных поездок.

Печатаем с продолжением

Сергей Колмановский
Пока я помню…
Дефицит скромности был слабостью Евтушенко-человека. Но в поэзии эта же черта является его достоинством, превращаясь из хвастовства в мощное самоутверждение.

Философия

Эдуард Бормашенко
Мера человеческого. Часть II. Евреи
Сама земля Израиля скроена по человеческой мерке, ее можно пройти за неделю вдоль, и за день поперек. И у жителя Эйлата, получившего сообщение о теракте в Нагарии, холодеет под ложечкой, так как будто рвануло у него во дворе. Все близко, все по соседству.

История

Александр Бархавин
Выбор Роберта Ли
Роберт Ли не выбирал того пресловутого Потерянного Дела, символом которого его сделали. Он поступал как солдат, которого долг зовет защищать свою страну, оставляя другим политический выбор, куда этой стране идти.

Люди

Владимир Фромер
Толстой Американец. Исторический портрет*
Эгоцентрик и дуэлянт, мот и профессиональный картежник, блестящий собеседник и полемист, Федор Толстой жизнь воспринимал чисто интуитивно и обо всем имел своеобразное суждение. Его жизненная философия отличалась полным отсутствием иллюзий.

Михаил Юдсон
Ирина Маулер
"Прожить несколько жизней…". Интервью с Людмилой Улицкой
Ноги мои знают, что Земля Святая: я по ней много ходила. Но очень уж для жизни некомфортная страна. Я не про быт – хуже, чем в России, надо еще и поискать. Я про другое – чудовищный и неразрешимый, на очень глубоком уровне конфликт. И с годами он делается все глубже.

Мемуары

Анатолий Добрович
Мокрый снег
Холуйствовать - так уж до конца, как тот рогоносец в ресторане. Талант герцога заворожил меня, как завораживал миллионы людей вокруг. Но ведь, помимо этого, с его "подачи" мною могли бы заинтересоваться в толстых журналах… Чего не отдашь за славу!

Печатаем с продолжением

Дмитрий Бобышев
Я здесь (человекотекст). Трилогия. Книга вторая. Автопортрет в лицах
Речь, как и в первой книге, идёт от первого лица, и поэтому – я, совсем не безличный персонаж, убеждаясь, насколько это трудно в эпоху, когда часы истории остановились, а жизнь проходит вхолостую, всё же пытаюсь выработать свою литературную стратегию. Над подобными задачами бьются мои друзья и современники, встречи с которыми составляют главное содержание книги.

Поэзия

Галина Гампер
Грита Шальман
Галина Гампер: Стихи последнего года. Из неопубликованного. Публикация Гриты Шальман
Я как глину разминаю каждый стих,
И толчками кровь по венам – чистый хмель.
Ноги вынесут, хоть мысленно от них
Нахожусь я аж за тридевять земель.


Михаил Богинский
Избранные стихи*
О чём писать, всё сказано давно...
Пропето всё - от падежа до рода,
Все темы - перемытая порода...
Остановись и посмотри в окно!


Борис Херсонский
Пропавшее время. Подборка стихов*
Собака лает, поскольку так хочет сама,
а караван идет туда, куда гонят его.
Вот вам и пословица, исчадье людского ума,
бездна смысла, в которой нет ничего.


Проза

Людмила Улицкая
Лестница Якова. Главы из романа*
Киевское торговое и ремесленное еврейство было разорено, но последствия погрома носили не только материальный характер. Пережившие этот погром евреи почувствовали, как тонка пленка, отделяющая их от полной погибели. В уныние и печаль погрузились ученые талмудисты, наполненные божественными текстами и историческими сведениями из тысячелетнего прошлого.

Лев Симкин
Социализм с юридическим лицом. Фрагменты книги «Завтрак юриста»*
В те годы доживал поэт-острослов, тоже не дурак выпить. Когда в его кармане остался последний червонец, объявил, что отправляется в нотариальную контору снимать с него копию. Это я к тому, что в молодости подражаешь другим и не ведаешь — с чего-то по-настоящему подлинного снять копию невозможно.

Самуил Кур
Последняя ночь. Из цикла «Этот поразительный 16 век»
Палач взревел и накинулся на нее как ураган на утлое суденышко. Она еще пыталась сопротивляться, но устоять перед стихией было невозможно. Завершив обряд, он растянулся на настиле, не обращая больше внимания на свою жертву.

Илья Криштул
Машкины мужчины
Второй Машкин жених тоже был симпатичный, умный и образованный, а работал адвокатом в какой-то адвокатской конторе. Происходил он, по его словам, из рода Аракчеевых, но фамилию носил простую – Кузькин.

Марк Шехтман
Четвёртый пассажир
В литературе крик петуха раздается обычно в конце каждого рассказа, так или иначе связанного с нечистой силой. Очень, я вам скажу, удобный для писателя прием, когда он не знает, как избавиться от своих потусторонних героев. Но мои ночные приключения обошлись без утренних петухов. Я их, во всяком случае, не слышал.

Печатаем с продолжением

Анна-Наталия Малаховская
Откуда взялась тьма. Повесть
Жёлтой пылью покрыта дорога, перед бездной красного неба стоит Ян: он что-то говорит, но не слышно. Разорвать жёлтую пыль, чтоб всё прошло, чтоб кончилась эта глухота! Но пыль не рвётся, не разрезать, не разбить: как мягкую подушку – не разрубить, как вязкое болото – не победить.

Переводы

Александр Лейзерович
Марка Огдена Нэша
Огден Нэш (1902-1971) был одним из самых оригинальных и виртуозных современных американских и, вообще, англоязычных поэтов. Он создал собственный стиль, не похожий ни на чей другой. Фирменным знаком, “маркой” Огдена Нэша были стихи, наполненные иронией, которая проявлялась не только в их содержании, но и в форме.

Альберто Моравиа
Моисей Борода
Альберто Моравиа: До свидания. Перевод с итальянского Моисея Бороды
Люди, которых я видел, проходя по улице, показались мне сплошь неприятными: у кого был чересчур длинный нос, у кого скривленный рот, у того потухшие глаза, мутный взгляд, у этого щёки ввалились. В общем, это был обычный Рим и обычные римляне: какими я их покинул, такими же и нашёл.

Читальный зал

Алексей Курилко
Правдивый лжец Григория Горина
Горинский Мюнхгаузен не бунтует, не идёт против власти, ничего не требует. Но он отстаивает право быть самим собой. Всего лишь! Ничего больше! Однако для того времени просто быть самим собой - уже чересчур много!

Сергей Баймухаметов
Владимир Ковнер
Про Эдварда Лира и негодяя по фамилии Бэд*
Человек многих талантов, знающий несколько языков, он был поэтом, прозаиком, художником, композитором и исполнителем, орнитологом и неутомимым путешественником. С его именем, прежде всего, связывают лимерики - пятистишия, которые Оксфордский словарь 1898 года определил как "непристойную поэтическую бессмыслицу".

Страны и народы

Виктор Гопман
Видел я в Вене…
Вопреки неизвестно откуда взявшемуся заблуждению – классический венский шницель делается исключительно из телятины. То есть, в принципе сырьем может служить и курятина, и индейка, и даже свинина, – только повар обязан сделать оговорку в меню; однако если он вздумает – без соответствующего уточнения – подать что-то иное, кроме телятины,  то его ждут серьезные неприятности по службе.

Алла Дубровская
Хроники Уолл-стрита
Негодованию директоров не было предела. Вернее, предел настал через десять минут. Нужно было срочно голосовать, чтобы успеть с решением до открытия торгов в Азии. И директора проголосовали единогласно. А что еще им оставалось делать?

Игорь Ефимов
Закат Америки. Саркома благих намерений
В какой-то мере симбиоз здравоохранения и страхового бизнеса достиг того же статуса, что и крупные банки или автомобильные корпорации: «слишком велики для провала». Трудно представить, чтобы сотни тысяч невероятно разбогатевших и влиятельных людей допустили принятие законов, резко уменьшающих их доходы.

* - дебют в журнале



Яндекс цитирования


//